Андреева, О. А. Преображение : повести. Рассказы / О. А. Андреева. – Мурманск : Север, 1992. – 198 с., [1] л. портр.
мальчик на спелое, недоступно высоко висящее яблоко. И говорит проникновенно, убеждающе: Тамара, я тебя умоляю. Женщина будто и вовсе не слышит, не видит его, сидит, облокотись на ствол, и болтает в воздухе босой ногой. Ступня у нее грязная, но дальше —нежный весен ний цвет, яблоневые лепестки. И взгляд — не то распут ный, не то наивный. Она ловко соскальзывает с ветки, голыми пятками на черную преющую землю. Идет в дом. Он следом. Я тебя умоляю, Тамара! (Тон уже легкий, иро ничный.) Липа видит молодых родителей не вполне отчетливо: она ярко-розовая, толстая, одеколонно-душистая, он тонкий, как тросточка, старомодно-элегантный, даже, кажется, во фраке. Следующая сцена — дома. Комната, греть которой занимает рояль (здравствуй, дорогой!), золоченые пе реплеты книг за стеклами шкафов, портреты в ба гетовых рамах — смотрят чопорно, неодобрительно, часы — те самые, графин — тот самый, и еще хрусталь, подмигивающий игриво синими искорками зорких алмазных глаз, и другие чудные старинные игрушки... В этой обстановке босая женщина явно чувствует себя чужой. Она сидит — неловко, нараскоряку — на винто вом габуреге перед роялем. Розовый подол топорщится, под подолом — горячий круглый живот. — Тамара, я тебя умоляю! Мольба и малиновый румянец матери, и Липа — ма лявка, еще не родившаяся, еще — не хромая. Эго "умо ляю” и созвучное слово "мелодия” — из его уст, и "ми ляга” — из чужих уст, о нем — вот и все, что помнится про отца. А яблоня тоже немножко мать Липы. Липа из своего шестнадцатилетия смотрит на них обоих, молитвенно сложив руки: это я вас умоляю, поми луйте! Помилуйте малявку! Отца уже нет в комнате. Он повлекся куда-то вслед за женским, тонким в талии, крутым в бедрах силуэтом. Не ходи, она тебя погубит! — Это не женщина, это скрипка! — Все равно не х<}ди! 104
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz