Андреева, О. А. Преображение : повести. Рассказы / О. А. Андреева. – Мурманск : Север, 1992. – 198 с., [1] л. портр.

Вскакивает, пошатнувшись, хватается за спинку сту­ ла. Стоит, гихо скуля. Потом делает шаг, другой, третий. Ходить не составляет труда. Но ввиду того, что она опирается не на ступни, а на гибкие хвосты, походка ее очень изменилась. Стала вальяжной, эдакий прогиб в та­ лии, бедра вихляются туда-сюда. Так ходят ”мрази” — ресторанные проститутки. Надо натянуть чулок, обуться. Вдруг начальство за­ глянет, а она в таком виде. Но наденется ли обувь? Люба без особой надежды поддевает туфлю хвостиком. Вошла! Каким-то чудом хвост ужался настолько, что уместился в узеньком носке. Нисколько не тесно — удобно. Может, ей померещилось, никакого хвоста нет? Она поспешно разувается... Нет, не померещилось... Но у нее все же несколько отлегло от сердца. Хоть в обуви она — чело­ век. Хотя бы в туфлях я могу сойти за бабу! Ничем не отличаться от всех прочих! А на пляже? А у врача? А в постели с мужчиной? Но так ли уж необходимо на пляже разуваться — име­ ются ведь купальные тапочки (а плавать с хвостиками вместо ступней, наверное, даже удобнее — они, как ла­ сты). А в медкабинете можно оставаться в чулках. Или хотя бы в подследниках. Мужчины? Они смотрят не на ступни. Имеется у нее кое-что позавлекательнее для муж­ ских глаз. Люба плюхается на стул. И тут же снова поднимается — а вдруг у нее появились еще какие-нибудь знаки на теле? Какие-нибудь там плавники или чешуя? Она выскакивает из кабинетика, бежит, слегка пошатыва­ ясь, в конец коридора, в туалет, где висит на стене большое зеркало. Народу, слава богу, никого. Люба за­ пирается на крючок, скидывает черную кожаную юбку, белую блузку. Куда же все деть? Ни скамьи, ни стула, ни гвоздя в стене (и самой не повеситься!). Придется поло­ жить вещи на угол раковины. Женщина, торопясь, раз­ девается догола. Подходит к зеркалу, закручивая "фи­ гой” на макушке рыжие волосы, чтобы лучше видеть все тело. Та, в зеркале, — не она! Нет, она! И все же, не совсем она. Ей сейчас сильно не по себе. А та, в зеркале, на­ смешничает, дразнит темными подмышками. Изогнулась в талии, будто бес оседлал. Грудь торчит нахально. Бедра раздались, их хочется назвать чреслами. А ляжки лядвиями. Пополнела. И что-то беспокойное, зудящее 8