Махлин, Я. М. Ковдор и ковдорчане : (семидесятые, восьмидесятые и начало девяностых годов XX века) / Яков Махлин. – [Б. м. : б. и.], 2020. – 380 с.

академическом журнале «ЭКО», чьим нештатным корреспондентом по Северо-западу страны долго являлся. Со школы помнил, что «радеть родному человечку» интеллигентным людям не пристало. Нет, не боялся обвинений в кумовстве. Демагогические приёмы и тогда претили. Но писать о друге считал всё-таки неудобным. (Припомнился Ковдорский эпизод, когда город превратился в райцентр и обзавёлся районной газетой. Газета опубликовала заметку о растущих в детской художественной школе талантах. Автор перечислил фамилии юных гениев. Целиком и полностью они совпадали с фамилиями секретарей райкома, ответственных работников райисполкома и… редактора газеты. Не постеснялся, обратил на сей факт внимание секретаря по идеологии. Она вскинула на меня наивные глаза и произнесла: – А если эти дети действительно талантливы!). Никак не уйти от мысли, что нужно было пересилить себя. Прилюдно подставить плечо другу. Нуждался он в поддержке. Святая обязанность! Может быть, это укрепило бы его сердце. С годами постигаю мудрость простых истин. Хорошие слова надо говорить человеку при жизни. Желательно вслух. Не стесняться. Не оставлять благодарность для некролога, для подписантов из «группы товарищей». Чтобы потом не сожалеть и не думать, что ты, именно ты, виноват. «МЕНЬШЕ ТЕКСТА – МЕНЬШЕ ГЛУПОСТЕЙ» Газета – занятие коллективное. Здесь, как в театре и кино, результат зависит от слаженности всех частей творческого организма. В докомпьютерную пору главным техническим звеном любой редакции было машбюро. Почему-то считалось, что потогонное стуканье по клавишам пишущей машинки при норме 40 страниц (по 30 строк через два интервала) в день – женская работа. В каждом машбюро имелись асы своего дела, к ним не иссякала очередь корреспондентов, желавших перевести свои каракули в удобочитаемый текст. В республиканском «Комсомольском знамени» на рубеже семидесятых годов таковой считалась машинистка по имени Люся. По возрасту она годилась в матери половине пишущего состава, но в молодёжной газете считалось нормой быть между собой «на ты». Люся могла одновременно делать несколько дел, с которыми вряд ли справился бы такой признанный многостаночник, как Юлий Цезарь. Печатала под диктовку со скоростью пулемёта, жевала пирожок, пила кофе, обменивалась впечатлениями от нового фильма с соседкой. Иногда учила по телефону умуразуму дочь.