Махлин, Я. М. Ковдор и ковдорчане : (семидесятые, восьмидесятые и начало девяностых годов XX века) / Яков Махлин. – [Б. м. : б. и.], 2020. – 380 с.

соусом можно, оказывается, вывезти и вагон с лесом. На то вокруг и Перестройка, с её кооперативами и разрешённым предпринимательством. От себя добавлю, не будь Перестройки, кто со мной в районном и областном военкомате разговаривал бы? Кто бы позволил «лить грязь на нашу славную армию?» Знакомая логика. Позорить честь мундира втихую можно. Делать такие факты достоянием гласности – нельзя. Интересно, если при окончательном переходе на профессиональную армию сократят военных, комиссариаты, в чьих руках останется такой указующий жезл, как мобилизационные предписания? АВТОГРАФЫ МАКСИМИЛИАНА ВОЛОШИНА На летний полевой сезон в Ковдор слетались стаи геологов и геологинь, большей частью – москвичи из закрытого Института редких металлов. Размещались по общежитиям да по квартирам горожан, вывозивших бледных северных детей ближе к солнцу. По осени мать инженера опытной фабрики Виктории Новожиловой недосчитывалась редких книг в домашней библиотеке. Исчезли с концами первые прижизненные издания Сергея Есенина, отпечатанные в военных типографиях, подведомственных Троцкому. Когда мне довелось побывать в гостеприимном доме, раритетов на полках почти не осталось. Разве что томик Маяковского «Я – сам», 1915 года издания, с вклеенным под обложку некрологом из «Известий». Поминальный текст венчал любопытный пассаж. Дескать, нехорошо поступил Владимир Владимирович, самовольно покинул ряды строителей будущего. Но ничего, «ему на смену идут стройные ряды пролетарских поэтов». Привёз в Киев неплохую коллекцию Кольских самоцветов, многие из них – подарки Виктории Васильевны, её подруги и коллеги Татьяны Николаевны. Но лишь перед самым отъездом из Ковдора узнал трагическую историю этой гостеприимной семьи. К тому времени хозяйка похоронила мать, сама стала бабушкой. Родители Новожиловой – коренные крымчане. Отец, Василий Васильевич, – русский, мать – гречанка. Отец преподавал математику в Симферопольском университете, мать работала в библиотеке. Давняя дружба, ещё со студенческих лет, связывала отца с Максимилианом Волошиным. О чём свидетельствуют автографы поэта, с посвящениями и без, его акварели. В войну отца оставили в городе для связи с партизанами. По освобождении его наградили орденом. Вряд ли Василий Васильевич сообщал в центр, что некоторые свои задания совмещал с посещением Коктебеля. Пешком или на перекладных приносил продукты Марии Степановне, вдове своего друга. Вскоре после освобождения Крыма Берия приступил к депортации татар. Заодно, что менее известно, и других «антисоветских элементов». Их определяли по пятой графе в паспорте – армян, греков, болгар, немцев. А также турецких, греческих, иранских подданных. Пришла оскорбительная