Махлин, Я. М. Ковдор и ковдорчане : (семидесятые, восьмидесятые и начало девяностых годов XX века) / Яков Махлин. – [Б. м. : б. и.], 2020. – 380 с.

Предложение стать доверенным лицом первого секретаря обкома партии на выборах в Верховный Совет воспринял как запоздалое, но всё-таки признание своих успехов на ниве журналистики. До той зимы 1989 года представление о порядках за обкомовскими и выше дверями имел самое приблизительное. Годом раньше попал в санаторий советских органов в Ессентуках. Поразился шиком помещений и оборудования в сравнении с профсоюзными здравницами. Обрадовался отсутствию очередей к зубному врачу. Оказалось, существовали оазисы покруче. Стоматолог развлекала меня разговорами о том, что на каждого пациента ей отводится по 40 минут, а вот в санатории ЦК, что напротив расположен, при такой же зарплате положено на пациента тратить по часу. А я-то думал, что санатории лишь размерами бассейнов отличаются. У них – 25-метровая ванна, у нас – 18-метровая… Ощущение, что за дверьми партийных комитетов творится что-то серьёзное и глобальное, у меня держалось долго. Это потом наслышался рассказов о том, как ушлые люди забегали на минуточку в здание горкома партии и даже киевского ЦК. Показывали партбилет с уплаченными взносами и проходили. В туалет. С этими гигиеническими заведениями на улицах Киева и в советские годы было туго. А в партийных домах они содержались в чистоте и порядке. Как, впрочем, и остальные помещения. Говоря честно, кандидатура первого секретаря обкома в новых условиях выборов была заранее обречена. Прибыл он в Мурманск на волне горбачёвской ротации кадров. Совсем недавно, с полгода назад. Новичка приняли не то что в штыки, но своим ещё не считали. Аппарат старался. За считанные дни, что мы на машине, самолёте и вертолёте побывали в разных закоулках области, не было случая, чтобы номера в гостиницах не утопали в коврах, а холодильники не распирало от всевозможных яств. На пути следования – ни одного затора или снежного заноса. Как-то в тумане вертолёт пересёк финскую границу. Встречавшие – руководители района, командир дивизии и начальник погранотряда – успели порядком замёрзнуть. Инцидент, насколько знаю, заглох, не дойдя до столиц. Меня, доверенное лицо первого, тоже окружали заботой. Как на местах её понимали. Селили в номере с двумя холодильниками и двумя телевизорами. На случай, если техника подведёт. Но ни одного стола, даже тумбочки. Инструктор райкома очень удивилась моей привередливости. Втолковать, что мне не столько живот набивать да телесериалы смотреть, сколько описывать встречи делегата с избирателями предстоит – так и не удалось. Гласность развязала языки. Новый первый секретарь Мурманского обкома на партийную работу был направлен с должности директора шахты на Дальнем Востоке. Люди на севере, в других окраинах страны всегда умели работать лучше, чем говорить. Однако для поросли демократов мой доверитель стал скорее символом, мишенью. Старались вовсю. Кочевали из одного красного уголка в другой, задавали одни и те же вопросы. С подковыркой.