Махлин, Я. М. Ковдор и ковдорчане : (семидесятые, восьмидесятые и начало девяностых годов XX века) / Яков Махлин. – [Б. м. : б. и.], 2020. – 380 с.

Раздел I Л Ю Д И И О Б С Т О Я Т Е Л Ь С Т В А Лицом к лицу лица не увидать. Пока жил в Ковдоре не очень-то задумывался о том, как мне повезло со средой обитания. Встречались, прямо скажем, и не очень симпатичные люди. Но их было немного. И не они являли собой лицо комбината и города. Более девяти лет редактировал многотиражку Ковдорского ГОКа. Пропускал сквозь себя все статьи и заметки каждого номера, а их до сорока на четырёх полосах. Почти двое суток в неделю занимала типография, верстаться приходилось в Кандалакше. Это к тому, что времени на сесть, помыслить и задуматься фактически не оставалось. За все многотиражные годы, затем за два года в Ковдорской районной газете и чуток более года работы собкором «Полярной правды» – не наберётся и дюжины дней, когда выбирался на бруснику или грибы. О морошке и голубике не говорю – так ни разу не получилось вырваться. Зато как-то по борту рудника «Железный» наполнил малиной баночку из-под майонеза – совместил визит к парторгу геолого- разведывательной партии Коле Голикову с осмотром окрестностей. Кстати сказать, «Рудный Ковдор» в те годы за глаза величали (или порицали) «двухпартийной газетой», поскольку орган парткома Ковдорского ГОКа очень много внимания уделял перспективе. То есть, разработкам Ковдорской геолого-разведывательной партии. В Киев вернулся спустя год после распада страны. Уезжать из Ковдора не хотелось, да сыграли роль семейные обстоятельства. В городе, где родился, где обитали пять поколений моих предков, приживался с трудом. Всё чаще всплывали в памяти картинки севера. И тамошние взаимоотношения между людьми. Так постепенно сложилась повесть в зарисовках о людях Ковдора семидесятых, восьмидесятых и начала девяностых годов. Возможно, не обо всех достойных рассказал. А лишь о тех, с кем плотно сталкивался, кто был для меня интересен. Опять же, не по горячим следам. По памяти, по зарубкам на ней. Потому образы людей несколько не полны и вообще субъективны. Но что поделаешь, я всё- таки журналист, а не сотрудник отдела кадров, в чьи обязанности входило составление «объективок». В завершение первого раздела книги позволю себе оглянуться на северную природу, на фоне которой жили и трудились герои моих беглых заметок. Чаще всего четверостишия появились как бы вынужденно – под пятнами фотографий Наили Ганиевой, призванных оживить «слепую» полосу газеты. К ним добавил ностальгические