Махлин, Я. М. Ковдор и ковдорчане : (семидесятые, восьмидесятые и начало девяностых годов XX века) / Яков Махлин. – [Б. м. : б. и.], 2020. – 380 с.

Ричарду Бейли-Лэнду. Не «мрамор лейтенантов – фанерный монумент», – как писал поэт военного поколения, а бронзовые, гранитные и мраморные скульптуры. Главный праздник островного государства назывался Днем Лейтенанта. Его отмечали не менее торжественно и свято, чем День взятия Бастилии во Франции или День Независимости в США. Старлей войск ПВО, как и положено уважающему себя офицеру, мечтал о маршальском жезле. Не без этого. Но памятники лейтенанту у него вызвали совсем другие ассоциации. Подобно большинству соотечественников он не представлял центральной площади населённого пункта или плаца военного городка без фигуры с протянутой правой рукой и с кепкой, зажатой в левой. Впрочем, возможны варианты. В деталях скульптуры. Ни в коем случае не в персонификации самого «статуя», как говаривали во времена Гаврилы Романовича Державина. Поступок (поначалу – проступок) лейтенанта флота Её величества заставил призадуматься. Незаметный винтик военной машины, сменный командир одной из башен главного калибра линейного корабля, меткими залпами направил течение истории в другое русло. Тщедушный лейтенантик то ли с похмелья, то ли по застенчивости оставшийся на борту линкора, загнал на боевые посты пушкарей и открыл огонь по наступавшим лавинам красных. Произошло то, чего в жизни не случилось... Большинство произведений, хлынувших к читателям после снятия цензорских запруд, протестовало против уподобления человека безропотному исполнительному винтику. Впрочем, наш-то старлей, электронщик по базовому образованию, прекрасно понимал, что выпавший из гнезда винтик может машину остановить. А то и вывести из строя. Не будем списывать поступки героя лишь на счёт литературных примеров для подражания. К двадцати шести годам человек обрастает собственным опытом. Опять же, офицер был какимто краем причастен к событию, ставшему в некотором роде визитной карточкой перестроечного периода. С его неразберихой и судорожными поисками виноватых. «Руст приземлился на Красной площади. Взлетел маршал Соколов!» В 1987 году мне выпала семейная путевка в Международный дом отдыха журналистов на озере Балатон. Перед отъездом нас инструктировали: как себя вести за границей и где обменивать рубли на форинты. Слушали в полуха. Нас больше занимал воздушный хулиган, умудрившийся приземлиться на Красной площади. До поезда оставалась куча времени, всем кагалом поехали смотреть на нарушителя конвенции. Но самолётик уволокли ещё утром.