Печенга : опыт краеведеской энциклопедии : [А-Я] / авт.-сост. В. А. Мацак. - Мурманск : Просветительский центр "Доброхот", 2005. - 1006 с. : ил., фото.

767 ТЙВРУЛЬСКОЕ сумлян Тренки Васильева да Филипка Тарасьева сына Рогуевых, да Федот- ка Васильева сына Рогуева ж. Изба кореленина Мелешки Гуикоева. И всего 7 изб да 7 ский». (Книга писцовая Кольского острога и уезда (1608-1611 гг.) / / Харузин Н.Н. Русские лопари.—М., 1890,—С. 428.) Харузин Н. Н.: «Новгородские владельцы сами не обитали в своих колониях. Для эксплуатации природных богатств края они посылали туда своих слуг... Развитая система озёр, соединявшихся между собой реками и речками, от­ крывала возможность водного пути от г. Корелы в „Лопские погосты" и в „ди­ кую лопь“». (Харузин Н.Н. Русские лопари,—М., 1890.—С. 18.) Бубрих Д.: «Первые сведения о Кореле в современной Средней и Северной Карелии относятся к самому началу XV в., хотя появилась она здесь, несо­ мненно, несколько раньше. Акты ХѴв. рисуют картину того, как Корела вла­ дела здесь рыбными ловлями, пахотными землями и т. д. Было ее здесь еще немного —пять родов. Интересно указать, что эти роды продолжали роды, которые раньше были зарегистрированы на Карельском перешейке (это каса­ ется, например, рокульцев) или по названию были связаны с теми же местами (это касается тиврольцев, ср. на Карельском перешейке Tiurin-linna —Тивер- ский городок летописи)». (Происхождение карельского народа.—Петрозаводск, 1947,—С. 38.) Кочкуркина С. И.: «О „пяти родах карельских детей" упоминают письменные источники. С ними уместно сопоставить лингвистические выкладки крупней­ шего финно-угроведа Д. В. Бубриха, разработавшего концепцию происхожде­ ния и развития карельского народа в Х-ХѴ вв.». (Письменные известия о карелах.—Петрозаводск, 1990.—С. 12.) Ключевский В. О.: «В житии соловецких чудотворцев и в новгородских гра­ мотах XV века [корелы] обозначаются именем корельских людей, корельских детей. Новгородцы XV века различали в этом финском поморском населе­ нии пять родов корельских детей, в соседстве с которыми, далее к северу и в глубь страны, обитала лопь. Эти „корельские дети" жили разбросано на всём протяжении Беломорского прибрежья от реки Варзуги до реки Сумы и далее к востоку и считались собственниками, вотчинниками занятых ими здесь земель; встречаем в грамотах XV века указания на земли, „куда ходят корельские дети" или „куда владеют вотчинники корельские дети". Они счи­ тали даже себя ближайшими собственниками еще не занятых земель, каких в XV веке много было в Беломорском крае...» (Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае / / Ключевский В. О. Православие в России,—М.: Мысль, 2000.— С. 464.) КертГ.М .: «В. Ключевский, работая над книгой „Хозяйственная деятель­ ность Соловецкого монастыря", обратил внимание на Соловецкие акты 15в., в которых упоминаются „лопь" и „карельские дети"». (Применение компьютерных технологий в исследовании топонимии: (прибалтийско-финская, русская).—Петрозаводск, 2002,—С. 94.) Корхонен М.: «.. .Саамы Колтта и Кольского полуострова ознакомились с рус­ ской культурой посредством карел. Известно, что карелы были, например, сборщиками налогов сначала на свой счёт, а затем по поручению Новгорода еще в ХѴ-ХѴІ вв. В топонимике Кольского п-ова видны следы былого карельского населе­ ния. .. В личных именах кольских саамов также виден отпечаток карельского влияния... Многие из христианских личных имен пришли в саамский посред­ ством карельских, что видно из фонетического оформления этих имен, на­ пример саам. Huahttar (кар. Huotari), русск. Федор; саам. Шер (кар. Нііірра),