Печенга : опыт краеведеской энциклопедии : [А-Я] / авт.-сост. В. А. Мацак. - Мурманск : Просветительский центр "Доброхот", 2005. - 1006 с. : ил., фото.

Ill ВбРЬЕМА немного знакома. Он сказал, что у тех, кто уплыл сегодня ночью, все в по­ рядке. Тетя ничего не поняла. Позже семье стало ясно, что произошло. К со­ жалению, Hjalmar взяли в Финляндии и отправили в Германию. С русскими военнопленными, которые находились в лагере в Grense Jakob­ selv, у семьи также были определённые связи. Шестилетний Егіу и одиннадца­ тилетний Bernet подкармливали пленных мойвой и рыбными головами. И они явно этому были рады. Я помню, что Jonenn получил деревянного крокодила. У Berner был самолёт с пропеллером, который мог ездить по кругу. У па­ пы была жестяная табакерка, которая со временем так истёрлась, что у нее не осталось углов. До настоящего времени сохранилась только табакерка. После того, как русские прогнали немцев, и освобождение стало фактом, пошли Sigurd Friskelse вместе с Bernet, чтобы посмотреть, что произошло. Он сильно оцарапал мизинец, и он рассказывал, что женщина-врач, которая была вместе с русским солдатами, перевязала рану, и он говорил, что толще повязки у него еще не было. Мизинец выпирал как шар из руки, и он был очень горд. Подумать только, русский доктор вылечила его палец. Первое, что Jorunn, моя сестра, родившаяся в октябре 1943 г., помнила, было то, как она стояла на чердачной лестнице, и к нам пришли два рус­ ских солдата: Гриша, который был поваром, и его друг. У них были с собой леденцы, которые они дали ей. Сладости просунули на вытянутых руках че­ рез перила лестницы. Она была такой застенчивой, что почти не решилась принять коробку. <. .. > Но и у меня был личный „контакт" с русскими в самый разгар холодной войны. Четырехлетней девочкой я и моя кузина обнаружила, что на другой стороне реки не было детей, а, значит, там должно было быть много рако­ вин (ракушек). Мы задрали юбки и прошлёпали через реку. Там мы пробыли достаточно долго и небезуспешно. Не было сомнений в том, что русские по­ граничники видели нас, но они не решились что-либо предпринять в надежде, что мы чуть-чуть пошалим и снова вернёмся домой. Так мы и поступили, ко­ гда удовлетворились добычей. С полными подолами ракушек возвратились мы, радостные и довольные. Однажды я и папа были в море, и в Grensen это происходит таким обра­ зом, что если кто-то на лодке направляется в устье, то должен это делать при прибывающем море или приливе. Во всяком случае в те времена, когда мотор­ ные лодки не вошли в привычное употребление. Как было сказано, мы были в море, и погода была хорошей, и клёв был удачный. Конечно, на рыбалке мы были несколько дольше положенного. Когда мы вошли в устье реки, течение быстро шло в море и мы не смогли заплыть на вёслах. Папа сказал мне, чтобы я держала лодку против течения, так, чтобы он шел по берегу и затягивал ее в устье. Как раз, когда он шел по берегу, подошли 8—10 русских солдат и крикнули, чтобы мы бросили им верёвку, чтобы они втянули лодку. Папа хорошо понял, что они сказали, но не решился принять предложение. Когда я выросла большой и уехала из дома, и слышала, что народ говорит об опасных русских, я не понимала, о чем они говорят. Мои русские не бы­ ли опасными. Когда много лет спустя у меня брала интервью одна крупная газета, и журналист спросил, не считали ли мы отвратительным не иметь возможности перейти границу, я сказала, что если бы у тебя был сосед, кото­ рого ты уважаешь и которому бы не нравилось, что ты прыгаешь через забор в его сад, то было бы вполне естественно, что ты бы этого не делал. Это так просто». (Minne fra var 0 stligste bygd Grense-Jakobselv 150 &r. 1851—2001.— Olaug, 2 0 0 1 ,-C. 22-25.) ВОРЬЕМА, мыс. На вост. (правом) берегу р .Ворьемы, у входа в ее устье, на южн. берегу Варангер-фьорда.