Кузнецова, В. Е. Поморье Маслова и Личутина : (по рассказам В. С. Маслова "Свадьба" и повести В. В. Личутина "Обработно - время свадеб") // V Масловские чтения, [Мурманск, 14-16 декабря 2006 г.] / Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т [и др.]. - Мурманск, 2007.

В центре рассказа Маслова «не свадебное веселие, а споры вокруг во просов: кем уготована трагическая судьба Крутой Дресвы, возможно ли ее возрождение, каков его путь?» [2, с. 90]. «Обработно - время свадеб» - вот повесть, где никаким порывам нет места, кроме любовных; жизнь вроде бы течет широко, полна сил, но свадьба, кажется, единственное событие, которое она хочет и может себе позволить. «Высокие материи» ее иногда занимают, но они обременительны и скучны; если спросить, как дальше жить, сразу головы в скатерть»; работа не захваты вает души, и ум от нее свободен; сообщается, что «от чаю животы начало пу чить», а «водка пролилась в горло и, чавкнув в животе, улеглась, и это харак теризует не только авторский стиль, но и содержание избранной и воспроиз водимой жизни», - замечает критик Игорь Дедков о повести Владимира Личу- тина [3, с. 601]. В повествовании Виталия Маслова трагедия умирания помор ских сел зазвучала сразу, с первых строк. Один из крутодресвянцев - Иван Во ронин - решил свадьбу сыграть в родном селе и созвать в покинутую деревню своих земляков. Едет один из них и по берегам видит деревни, разоренные, покинутые, нежилые... И разговаривает сам с собою Евгений Степанович, сравнивает, какими были эти деревни раньше. Да и за свадебным столом раз горелись горячие споры, зародились великие прожекты, как деревню возро дить.. . кто виноват, что деревни умирают... А ведь то, что случилось с поморскими селами, сделано было по приказу свыше. Деревни были заложниками партократии. Не люди, живущие в дерев нях и селах, решали, как им жить и что им делать, не колхозники решали свою судьбу, а райкомы партии. В рассказе Виталия Маслова звучит критика этой порочной линии партии, порочной практики власти. Вот почему в разгар свадьбы в лицо Марии Павловской земляки бросили горькие укоряющие сло ва: «Не стыдно тебе людям в глаза смотреть после всего, что натворила?». Ма рия Павловская опешила. Она считала Крутую Дресву родной, так как вся ее жизнь здесь прошла. Да, все директивы, пришедшие сверху, она ретиво испол няла, потому что была уверена в их правильности, в правильности линии пар тии и правительства. Услышав горькие слова, Павловская словно прозрела мгновенно: она была бездумной исполнительницей. Придя в свою бывшую комнату в опустевшем доме, Мария, еще раз горько окинув взором свою « дея тельность» в Крутой Дресве, пишет прощальное письмо землякам и, увидев болтающийся белый электрический провод, сводит счеты с жизнью. Но причины наших бед автор видит не только в партийном руководстве, но и в самом человеке, в утрате многих ценностей нравственных, в самой жи тейской практике. Ведь трехдневные разговоры на свадьбе о возрождении се ла, те проекты и планы, которые горячо обсуждались, остались разговорами, и только. Гости разъехались... Но и эта реалистическая картина умирающих поморских сел, рассматри ваемая столь критично Виталием Масловым, властями была принята болез ненно, ведь правда глаза колет. Наверное, поэтому книга «Крутая Дресва», подготовленная к печати (и уже набранная) в областном издательстве, была 54