Кузнецова, В. Е. С думой о Есенине : сборник статей / В. Е. Кузнецова. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2009. - 318, [1] с. : ил., портр.

взяли ни в РГАЛИ, ни в Бахрушинский музей, и Александра Леонидовна подарила его нам в музей Сергея Есенина в Мурманск. Там-то и хранит­ ся «Постановление» — Дело №8 — об усыновлении Миклашевским Иваном Сергеевичем и Миклашевской Тамарой Леонидовной Микла­ шевского Сергея Ивановича, рожденного в феврале 1924 года, прини­ мая во внимание, что родители усыновляемого неизвестны... О предос­ тавлении усыновляемому фамилии Миклашевский, отчества Иванович. Неправду поведал автор «Театрального детектива» и об отношениях повзрослевшего сына Игоря с матерью. Автор ёрничает о том, что Августе Леонидовне не досталось и этого — заботы о внуках и правнуках. В музее Сергея Есенина в Воронеже хранится документ, который опровергает и эту ложь: ПРОПУСК № А. Разрешается гр. Миклашевской Августе Леонидовне. Год рождения 1896. Работающей: Камерный театр въезд во временное проживание в г. Борисо- глебск Воронежской области и обратно в Москву. С ней вместе следует ребенок Андрей — 7 лет. И обратно вдвоем Цель поездки — отпуск. Паспорт ГВК №693185. Действителен до «28 августа 1945 г. [Августа в годы войны «омолодила» себя. Год рождения — 1891 г. — В. К.] Андрей — это внук Августы Леонидовны, первенец ее сына Игоря. Да и квартира на проезде Данилайтеса после смерти Августы была заве­ щана внучке ее Татьяне. Есть у нас в музее и фотография Августы Леони­ довны с правнуком Алешей. Счастливые такие, прижались друг к другу. Смеются... Больно было читать, где автор «Театрального детектива» на страни­ це 165 обвиняет во лжи Августу Леонидовну за то, что при заполнении анкет она не пишет, что отец репрессирован, а пишет — умер. Больно потому, что я знаю, что это такое. Я тоже ни разу не написала в анкете — репрессирован. Потому что знала: мой отец — не враг народа, что обви­ нили его напрасно, оболгали, он невиновный. А написать так, как хочет Аркадий Ваксберг, в то время означало признать приговор. Я его не при­ знавала и упрямо писала: умер. Рисковала? Да, я знала об этом. Но напи­ сать по-другому не могла. Значит, волей Божию сбережены были мы с Августой Леонидовной за эту, по определению А. Ваксберга, ложь. И по­ нимаю Августу Леонидовну. Очень понимаю. Рассуждать о репрессиро­ ванных — это одно, а пожить в «шкуре» врага народа — это другое. 270