Кузнецова, В. Е. На крыльях памяти : воспоминания / Валентина Кузнецова // Площадь Первоучителей : литературно-художественный и общественно-политический альманах / Мурм. орг. Союза писателей России.

Валентина КУЗНЕЦОВА мне на день рождения крестная подарила!» — заплакала вось милетняя Нина. Но ситец полетел в ту ж е корзину. З а что же выселили из Поноя нашу семью? И других — се мьи Ивана Друженькова, Степана Горбунцова, Вени Совки- на? Рассказывала бабушка: на правлении колхоза они высту пили против приема — в каждую избу по семье — раскула ченных с Украины: и места нет, и труда дальние хлеборобы нашего не знают — рыболовства, оленеводства... Анна Федоровна — мать моего отца, моя любимая бабуш ка. Предостерегала: «Не воротишь... На зло не настраивай сердце!.. На добро будь падкой! Добро-то и горести одолеть поможет». Бабушка уехала с нами... Скитались по чужим углам, пока свой дом не построили. Отец его под крышу подвел, но пожить не успел. Война... В КРАСНОЩЕЛЬЕ Все говорят на ижемском языке. Ижемцы. Язык мы усвоили быстро. В Краснощелье меня принима ли за ижемку, особенно в малице и тобурках. Сейчас я не по мню ни одной ижемской фразы. В избах я впервые увидела полати под потолком. На них расстелены оленьи шкуры. Вповалку спят дети. Некоторое время жили в доме Акулины Артиевой. По мню: идем с папой в клуб. Я залезла к отцу под малицу, ух ватилась за него. Передвигаемся в темноте. Он: — Вот сейчас в колодец свалимся! — Потом выхватил меня из-под малицы и — вверх! И — обычное его: «Там вдали за рекой...». Заво пила от восторга и я: «Загорались огни!» Это — у дверей клуба... А потом — проводы на фронт. Уходили пешком из Краснощелья до Ловозера. Мы с дев чонками долго-долго брели берегом за ними, потом долго ма хали платками им вслед... Возвращались, построившись ко лонной. Я запевалой. «Там, вдали за рекой...» В Ловозере отца арестовали вторично. ПЕРВОЕ УЧЕНЬЕ И «БИБЛИОТЕКА» Я учусь в Краснощелье, Нина — в Ловозере. 168