Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

что нужно в конце концов плюнуть на комнату и поютить- ся пока где придется. Лишь остатки былой неуверенности в себе, неопределенность установившихся недомолвок да боязнь такой вот решительностью погубить все бесповорот но останавливали меня от более «мужских», «мужних» мер. А давалось мне без Люси все хуже и хуже. Больше того — теперь это уже начинало мешать и службе. И вдруг — телеграмма: «Встречай больше не хочу не могу люблю радуюсь еду счастлива Люся». Не теле грамма — абракадабра. Через час или два — вторая, уже «деловой разговор»: поезд, номер вагона, время... Представляете, что это было! В первое время я просто одурел от счастливых хлопот, собственной комнаты, которую Порошин все-таки выбил так кстати, от нового своего положения, от Люси, ее бли зости, веселой суеты и влюбленности. Но так уж я, наверно, устроен. Едва схлынули самые первые дни, как мне уже обязательно надо было покопо шиться в себе, разобраться в причинах столь быстрых пе ремен в Люсиных настроениях, ее поворотных решений. Поначалу «производил копошение» молча, потом, не нахо дя на многое ответов, стал исподволь, чтобы не обидеть, задавать все-таки вопросы и Люсе. Она только смеялась, сводила все к одному: «Надумала и приехала! Что, не доволен? Ну и пусть! Все равно, я отсюда теперь ни куда...» И сама спрашивала, с кем я дружу, кто у меня матро сы, какие они, как я поладил с ними. Я старался рассказывать, как мог, подробнее. Знаете, мне это всегда самому интересно: когда рассказываешь другому, легче разобраться в своих ощущениях, осмыслить не очень ясное, сформулировать его для себя. Несколько раз в моих рассказах упоминался и Лие пиньш. Старшина команды почему-то с самого начала осо бенно заинтриговал Люсю. Она расспрашивала о нем под робно, с настойчивым любопытством. Он, как вы теперь знаете, и для меня был непрост, и мы, естественно, гово рили о нем больше, чем о ком-либо другом. Мне было весь ма и весьма приятно видеть стремление Люси сделать мои заботы по возможности нашими. Ее внимание к личности Артура воспринималось мной как проявление особой Лю- синой чуткости. Я даже радостно удивлялся: как это Люся, еще ничего не зная, сумела так точно почувствовать, где мне всего труднее? В общем, Лиепиньшу в эти дни икалось, видимо, до 95