Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

он любил деда. Вот только один спор они никак не могли решить. Старик ни за что не хотел вступать в колхоз. Артур в пионеры вступил, очень переживал: почему у него такой отсталый дед? А Теодор говорил: «Я эту зем лю за всю жизнь, может быть, по горсточке перебрал — не могу я от нее отказаться. Наверно, я не очень умный старик, наверно, отстал от тебя, Артур, но — не могу. Вот умру, тогда поступай как хочешь, а пока я на этой земле стою — не надо мне никакого колхоза». Сначала Артур ругался, но потихоньку привык. А когда его в комсомол принимали — это в Валмиери, — кто-то из старшеклассников кричать начал: «Нельзя Лиепиньша принимать, пусть сначала на деда своего повлияет, заста вит в колхоз вступить». Тогда Индрик Янисович очень сер дился. Большую речь сказал — про колхозы, про старую жизнь, про людей, которым очень трудно себя переделы вать. Потом подошел к тому, кто кричал, и так говорит: «Я Артуру рекомендацию давал и верю, что он не подве дет старого Эмкална. Я давно в партии, знаю про Совет скую власть, считаю, что Артур прав. Словами его деда не перевоспитаешь, и он правильно не требует, чтобы ста рик немедленно вступал в колхоз. Пусть старый Друкис еще посмотрит на нашу жизнь — может быть, сам все пой мет. Артур, конечно, должен помочь ему в этом, но застав лять, требовать... Так политику не делают. Так я, Индрик Эмкалн, думаю, и попробуй перевоспитай меня, молодой горячий товарищ. А с Друкисом дело проще: он нам не враг, на первых порах даже помог, как умел, колхозу. Нет, я думаю, ты не прав. И потом, есть Теодор Друкис и есть Артур Лиепиньш. Мы обсуждаем Артура, и я бы на вашем месте принял его». Так говорил Индрик Янисович, и, конечно, Артура при няли в комсомол. А дед Теодор после сказал моему отцу: «Хороший он человек, этот учитель Эмкалн, — справедли вый и совсем не дурак. Не зря я его при немцах три дня у себя прятал». Оказывается, он тогда Индрика Янисови ча от настоящей гибели спас. И потом помогал — хлеб да вал и одежду для партизан. Вот такой это был старик — дед Артура, и так они втроем жили: старый Друкис, его дочь Мета и Артур Лие пиньш. А в пятьдесят шестом году Теодор умер. И сразу все пе ременилось. Теперь Мета все время ходила злая, кричала на Артура —- как будто он ей вдруг совсем чужой стал. Артур очень переживал за деда. И сначала ничего неза- 60