Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

в Испании комиссаром батальона был. В тридцать восьмом вернулся и почти сразу в охранку попал. Только летом со рокового года, когда Ульманиса прогнали, его из тюрьмы выпустили. Во время войны, когда немцы пришли, наши Индрика Янисовича в Риге оставили — в подполье. Он при фаши стах даже в управе устроился. Но все-таки ему пришлось в лес бежать, к партизанам, — чуть в гестапо не попался. Вот он в сорок шестом и взял к себе Петера, когда тот один остался. Знаете, из-за этого Индрик Янисович чуть сам в тюрьму не попал: сказали, что раз он сына врага на рода к себе взял — значит, и сам... В общем, чуть нашего Индрика Янисовича самого не судили. Хорошо, настоящие друзья у него нашлись — те, с кем он вместе всю жизнь был. Они заступились. Но все-таки пришлось ему из Риги уехать. Так Индрик Янисович стал учителем истории в Вал миери. В Риге он большим человеком был, а тут простой учитель. Только он совсем не жалеет. Говорит, это самое настоящее и доброе дело — учить детей. Он и учил нас, Артура, меня, Петера... Наш Индрик Янисович очень хорошо это умеет. Вот вы удивлялись, как я умею по-русски неплохо говорить. Наверно, и Артура когда слушали, тоже удивлялись. Но Артур лучше меня умел: я только в Латвии жил, а он уже и на целине был, и в Свердловске. Но главное нам Индрик Янисович дал. Правда, он историю, а не русский преподавал, и все-таки главный виновник — Индрик Янисович, а не... как это... не русачка. Но так. Смотрите, как теперь получается. Отец, брат, сестра были против, а Петер совсем наш. Петер настоящий комсомолец. Я могу головой поручиться. И еще могу мно го всяких историй рассказывать — похожих на эту. Поче му это? Индрик Янисович говорит: почитайте Шолохова, Алексея Толстого — в России тоже брат против брата шел и не каждый сразу все понимал, только там это было уже давно, а у нас, в Латвии, если по-настоящему считать, — в сорок пятом. И еще он говорит, что мы в Латвии отстали на треть века. Поэтому мы больше должны спешить. Я то же так думаю. Если латыш — комсомолец или член пар тии, ему надо три раза спешить: в коммунизме должно быть так, чтобы каждый его одинаково строил, я хочу ска зать — одинаковый труд вложил. А мы на тридцать два года отстали... — А красные латышские полки? А гвардейская дивизия под Москвой, Старой Руссой, у деревни Моноково? 57