Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

шал мое выступление и знаешь, как я думаю об Артуре. Сейчас я могу признаться тебе, что оно, это мое отношение к Лиепиньшу, родилось давно, еще до нынешнего приезда к вам. Но все эти дни я старался узнать об Артуре по воз можности больше, подробнее. Потому что хотел подтвер дить свои чувства живыми примерами, понять Артура, по нять, почему я так сильно ошибся в нем. Я узнал все, что мог. И вот — уезжаю. Не знаю, что я сделаю с тем, что узнал. Но одно мне предстоит наверняка — еще и еще раз; пережить, передумать и переосмыслить все ваши рассказы о Лиепиньше. Мне это очень и очень важно... Честное слово, я ничего не придумывал и не готовил заранее. Эта «речь» родилась во мне совершенно стихийно» из одного лишь возникшего вдруг желания вот так, без ка кой бы то ни было задней мысли и выгоды, именно молча ливому латышу высказать все, с чем я возвращался в ре дакцию. И уже потом, продолжая говорить, я с неожидан ной радостью понял, что могу задать свой вопрос: — Послушай, Юрис... Я не буду мучить тебя расспро сами. Правда, наша первая беседа не получилась, тут ни чего не поделаешь. Но одну мою просьбу ты все же выпол нишь. По крайней мере, я очень прошу тебя. Ответь мне, что произошло между Артуром и его матерью? Ведь пом нишь, ты сам говорил, что дома тебе всегда ставили в при мер Артура, его отношение к деду, к матери. Почему он вдруг уехал? Просто как комсомолец? По призыву осваи вать целину? Тогда почему он не писал матери? Что у них случилось? Ты знаешь, Юрис, я вижу, ты знаешь. Скажи мне... Моряк долго молчал, очень долго. Но я не торопил его, не перебивал это его молчание: я чувствовал, что его нель зя торопить. Наконец Юрис поднял глаза: — Хорошо, я буду вам отвечать. Только... Давайте, по жалуйста, я расскажу все сначала. С самого начала. Пойдет? Разумеется, возражений не последовало. И Юрис Кра- уклис, земляк и друг Артура, начал свой рассказ. Он говорил медленно, делая большие паузы, когда ему вдруг не хватало слов, и, находя их, шел дальше. Его не смущало, когда я что-то переспрашивал, уточнял. Даже блокнот, куда я для верности записывал даты, не привычные имена, названия, показавшиеся важными дета ли, — даже блокнот не сбивал его, и я видел, что он сам, без всяких усилий с моей стороны, ищет и находит не только нужные слова, но и охотно извлекает из памяти интерес- 54