Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

и расстались в тот вечер, довольные друг другом и догово*- рившись продолжить наши вопросы-ответы завтра — после того, как я повстречаюсь с командирами и товари щами Артура и еще раз прикину, что не успел узнать у не го, а он освободится от своих неотложных хлопот на лод ке. Но... Уже в самом конце, когда, позабыв о блокноте, мы про сто курили с Лиепиньшем, перебрасываясь лишь изредка репликами, так сказать, «о погоде», я мимоходом спросил его, любит ли он читать и что. — Лескова. Сейчас — Лескова! — Он ответил обыч ным своим тоном, лишь слегка нажал на «сейчас». Лесков? Ответ показался мне странным. То ли срабо тали мои собственные вкусы, то ли я как-то не ожидал, что старшина назовет это имя, — во всяком случае, я уди вился: — Но почему он? Разве нет книг более интересных и нужных? Ведь у нас так мало времени, чтобы прочесть действительные шедевры, чтобы хоть как-то узнать и по нять то, что по-настоящему живо и современно... И тут произошло совершенно невероятное: Артур, тот самый Артур, который уже три часа блестяще демонстри ровал свою немногословность, мучая меня своими почти односложными ответами на вопросы, вдруг взорвался: — Почему? А вы что, хотели, чтобы я назвал вам обя зательно Николая Островского? Или, может, Рахметова Чернышевского? Ах, спать на гвоздях — это такой подвиг, такое мужество! Это для меня пример на всю жизнь!.. Нет, как говорится, простите и извините. — Но, Артур, я вовсе не имел в виду... — А что вы имели? Вам же непременно герой нужен! Рыцарь подводных глубин, не знающий сомнений и страха. Передовик соцсоревнования, у которого в обязательствах первым пунктом записано: «Жить и служить строго по мо ральному кодексу». И, конечно, чтобы Павка Корчагин был его любимым героем. Никто другой, конечно, не по дойдет, все другие только испортят образ передовика. Да чего там... Старшина вскочил, несколько раз быстро, резко пово рачиваясь на каблуках, прошелся к двери и обратно и про должал, уже сдерживаясь, но все так же уверенно-зло, с яростной враждебностью: — Лесков — это так, просто я завелся на нем. А читаю я его потому, что русскому языку хочу научиться. Вы мне лучше другое скажите. «Обязуюсь жить и служить строго 14