Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

А Лубенец? Сергей Лубенец, бившийся вместе с ними, испытавший в этом, быть может, первый свой настоящий взлет, казалось, вырвавший себя из трудного своего одино чества и снова низвергнутый в него недоверием, которое тяжкой тяжестью смерти, отчаянием безвинной вины за нее легло на его только начинавшие крепнуть мальчишечьи плечи... Сергей Лубенец, которого никто и ни в чем даже не подумает упрекать, но который сам еще не раз осудит себя высшей мерой — высшей только до нового, еще бо лее пристрастного своего приговора... А командир? Он, даже он, дрогнувший на мгновение, позвавший на помощь: «Олег Алексеевич...» И Порошин. Поддержавший его, подкрепивший плечом товарища, со- дружинника и соратника: «Да, командир. Да! Так надо. Да! Так надо. Ты должен. Ты обязан. Ты — командир!» Что пережили они — два самых взрослых, мудрых, опытных и самых ответственных на корабле человека?.. Они, отвергшие последнюю, пусть даже призрачную, но все-таки надежду спасти не только всех, но и того един ственного, кто, задыхаясь за всех, умирал в горящем от секе... И пусть они сделали это во имя чего-то высшего, бесконечно разумного, справедливого, не имея даже йоты хоть какого-нибудь человечьего права рисковать из-за него одного остальными, — разве мало пришлось им убить в себе, чтобы принять это решение, разве не убили они в се бе все, что могло помешать им взвалить на себя груз от ветственности за это решение?.. Умер человек... Это всегда трагедия. Множество трагедий, и каждая — как катастрофа целого мира... Косенков справился со своим горьким молчанием. — А кое-кто из нас так понимает... Что он все это... зря, по одной своей только глупости! Ну, мол, ребята же все равно без него как надо все сделали — и Мигай, и Ники форов, и Лубенец... А то, что он Лубенцу не верил, — так кто ж виноват? Мало ли что у них раньше раздрай вы шел. И нечего было в отсек соваться. Не полез бы — мо жет, еще быстрей потушили б. Я им, как есть, доказываю: он же не знал, что так обернется! Да и Лубенец вроде за сомневался. Так раз сомнение есть... Мы вот не кинулись, а он... 167