Крейн, Л. А. Торопись успеть : повесть, рассказанная экипажем подводной лодки / Леонид Крейн. - [2-е изд.]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1988.

доложу я вам, не из учебника — посерьезней. Тут же, кро ме прочего остального, еще и Демин был: ему ж еще слу жить да служить предстояло, больше того — командовать, тем же Лиепиныпем, к примеру... Словом, приперло к сте ночке — пришлось поломать голову. Хорошо, командир у нас — умница, умеет в таких ситуациях верный тон вы брать. Да хотя бы с приказом этим — о наказании старши ны. Обычно ж это никогда на весь корабль не объявляется. Самое большое — на собрании старшин. А тут — по транс ляции! Но ведь и дело-то получилось слишком уж гром кое — на всю лодку. Вот Алексей Афанасьевич и решил: субординация тут ни при чем, шепотом ничего не выйдет, нельзя, надо только в открытую. К тому же и Артур молод чагой оказался, да и знали мы его уже предостаточно — не сомневались, что так и будет. И Демин — тоже после первых минут, когда обида прошла, я бы сказал, даже из вестное мужество проявил: не поддался слабости, раз глядел... С такими, как Лиепиньш, всегда хлопотно. С ними чув ствуешь себя... ну как бы это поточней выразиться... низ корослым, что ли. Все время тянет тебя хоть на цыпочки встать — пусть на вершок, да приподняться повыше... Но ведь дело-то гораздо сложнее. Я уже говорил вам: Артур — исключение. Но не потому, что он исключителен... Пара докс? Отнюдь нет! Он просто естественнее других, цельнее, я бы, пожалуй, настаивал еще и на таком слове — образо ваннее. Имеется в виду образованность души, убеждений, принципов — знания тут ни при чем. Бесчувственным, изви ните, чурбаном может быть и профессор. Здесь главное, да-да, именно так, талантливость души — вот что, если хотите. А Лиепиньш был очень талантлив. Это Пушкин го ворил или Белинский, что художника надо судить по тем законам, которые он сам избрал для себя? Но попробуй сначала открыть, раскусить те законы! И не вообще — во обще они, наверное, и не бывают, — а в каждом конкрет ном случае! Но разве так уже далеки они друг от друга — талант художника и талант цельности, глубокой души, из вините за высокопарность, настоящей очеловеченности? Разделите это у Толстого, у Горького... Может, с ними по тому и трудно всегда, что на то они и есть таланты — они умеют выразить то, чего остальным ни сделать, ни сказать не дано? Но ведь выражают-то они не просто себя, свое, а, главным образом, нас — то, что мы сообща породили, но не сумели понять, ощутить как потребность, необходи мость, сформулировать в чем-то конкретном: в книге,, в кар 131