Крейн, Л. А. Адмирал : кинороман / Леонид Александрович Крейн // Мурманский берег : литературный альманах / [Союз рос. писателей ; сост. Б. Н. Блинов]. – Мурманск, 1993.

— Товарищ командир! — громко, но с оттенком тревоги докладывает он. — Стволы орудий на американ цах разворачиваются на нас! — Не дрейфь, Кириллов! — спокойно откликается Рудаков. — Ты ж у нас сегодня кругом именинник. Под флагом стоишь. Вот бы мама твоя увидела. Он наклоняется к коробке трансляции. — Внизу! Открыть радиовахту! Передать на транс порт: ’’Счастливого плавания! Привет героической Ку бе” . Открытым текстом! Открытым! — На транспорте поднят вымпел Международного свода: ’’Ясно вижу!” — докладывает Кириллов. — Есть сигнальщик! Вымпел наблюдаю. Оживает трансляция: — Мостик! С транспорта получен ответ: ’’Спасибо за поддержку. Слава советским подводникам. Капитан” . — Добро, радисты! — откликается Рудаков. — Вахту закрыть. Антенну опустить. — И оборачивается к Кирил лову. — Сигнальщик, вниз! Выждав, пока матрос начнет спускаться в люк, ко мандует: — Срочное погружение! Боцман! Ныряй на глубину 100 метров! ...Рудаков и Колобов сидят в ресторане. — А дальше что! — спрашивает явно взволнован но-заинтересованный Ким. — А что дальше? — усмехается Рудаков. — Нырнули себе и ушли. Ну, покувыркались, конечно, но ничего. Маневр скоростью, глубиной, вправо, влево — словом, оторвались от супостата. Мы же не кто-нибудь, потаен ное судно. Остальное ты и сам знаешь: их корабли— на ши корабли, стенка на стенку, прямой провод Моск ва—Вашингтон, и... жизнь продолжается. Вот, даже в рес торане сидим, хорошо!.. Колобов молчит, словно заново всматриваясь в дру га. Потом спрашивает осторожно: — А орден... Ну, вот этот, Красное Знамя... тебе, часом не за тот поход?.. — Не так просто, Кимушка, не так просто! — снова усмехается Рудаков. — Сначала, когда вернулись, меня от должности отстранили. Хотели даже с флота турнуть. И правильно: я же все наши флотские законы нарушил: 195