Крейн, Л. А. Дуга большого круга : повесть / Леонид Крейн. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1980. - 285, [1] с. : портр.

Казалось, общее пробуждение не коснулось Пав­ ла, не оживило, а лишь еще сильнее подчеркнуло границу между его застывшей глухой пустотой и об­ щим возвращением от ночных снов к дневному дви­ жению. Но таков уж есть человек: какие бы разло­ мы ни разверзлись в его душе, они не могут погло­ тить без остатка то живое, что вливается в него с каждым новым, пусть даже крохотным, прикосно­ вением ко всему общему с другими людьми. И в во­ семь ноль-ноль старший лейтенант Климов, выбри­ тый и надраенный по всем нормам педантичной ко­ рабельной культуры, стоя на палубе лодки, вместе со всем флотом вскинул правую руку к козырьку фуражки, приветствуя восходящий по штоку флаг. Это стало таким необходимым, настолько безус­ ловным рефлексом на каждое утро, что Павел даже не заметил, когда и как начался в нем переход от не­ подвижной оцепенелости к деятельной готовности включить себя в рабочий ритм начавшегося дня. И, став в строй на подъем флага, он уже не мог вер­ нуться к прежнему состоянию. Жизнь как бы разде­ лилась для него надвое: до сегодняшнего подъема флага и после. В том «п о с л е » привычно выстроились всегдаш­ ние базовые дела и делишки. А « д о » ? Что было « д о » ? Странно, но ответить на самый простой вопрос оказалось не так-то просто. Павел собирал воспоми­ нания почти по крохам, по каким-то обрывкам, и весь вчерашний вечер представлялся ему то совершенно немым, то оглохшим от крика. Он не думал о Люсе. Не думал, словно ее и не было — ни вообще, ни, тем более, вчера вечером. И только тот нелепый вопрос бился в нем непрестан­ но, отдаваясь болью в пальцах правой руки: «П о ч е ­ му это Костя Звягин?» Первые после пробуждения часы он словно про­ должал жить в каком-то странном, похожем на сон, состоянии. И не сразу сквозь продолжающееся полу­ забытье и привычно-незаметные дневные хлопоты службы пробилась в нем первая самостоятельно рож­ денная мысль: что-то надо решать. С тем Павел и спустился к себе в каюту. Но здесь он вдруг снова почувствовал себя наглухо отделенным от всего того мира, что жил за тонкой 18