Крейн, Л. А. Диплом Цезаря Попова : повесть / Леонид Крейн. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1966. - 156 с. : ил.

— Вы решали — вы и толкуйте! А мы и в баньке попреем! — Пускай Королев и скажет. Он речистый над ба­ бами покомандовать. Матюхин, не оборачиваясь, угадывал голоса. Он дав­ но усвоил эту простую истину: первыми выкрикивают те, кому и собрание, и боль и радость соседа, да и сам колхоз — все, что горит не в их личной избе, все, как сказал бы Клещ, до лампочки на сто лет. И как бы по­ могая Павлу утвердиться в этой найденной истине, кто- то издевательски завопил: — Фильму давай! Фн-ильму! «Стыд какой, совсем осрамились!» — не на шутку затревожился Павел и оглянулся на Рудакова. Тот спо­ койно рассматривал развешанные в зале лозунги и пла­ каты. Самый большой висел над сценой: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Павел по­ чувствовал, что краснеет — такими неуместными пока­ зались ему здесь эти слова после дурацкого выкрика. — Разрешите в дополнение к докладу? — это в пре­ зидиуме поднялся Ложкин. — Я бы хотел уточнить не­ которые финансовые мероприятия. Так сказать, в плане бюджета. Тут некоторые граждане позволяют разные реплики, и не хотелось бы, чтобы наше собрание пошло на поводу у безответственных. Тем более, в присутствии представителя из райкома лично Георгия Семеновича. — Ну, считай, началось... Будет теперь собрание — Исидор выехал, — позабавил всех чей-то голос. И Па ­ вел даже сам удивился: а ведь правда, все собрания в Серых Камнях с Ложкина начинаются. А тот уже сы­ пал цифру за цифрой, щеголял своими бухгалтерскими словечками, разбавляя их дежурными абзацами из де­ журных передовых областной газеты. Зашумевший после доклада зал продолжал гудеть. Казалось, он разделился на две неравные части. С одной стороны — президиум с выделенным к трибуне бухгалте­ ром, с другой — собрание, разбитое на кулуары. Каж­ дый, кто сам по себе, кто с соседом, решал проблемы. Шилов, например, громко выдавал за новинку борода­ тые анекдоты. Дед Федор храпел с претензией на мело­ дию. В Ленкином углу обсуждали что-то серьезное. Д аж е Рудаков слушал не Ложкина, а Эйво. Исидор Артемович был неутомим. И тут кто-то не выдержал: