Крейн, Л. А. Диплом Цезаря Попова : повесть / Леонид Крейн. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1966. - 156 с. : ил.

$06 oss — Один я живу, один!.. А деньги есть у тебя? До по­ лучки дожить? — торопливо сменил он тему. — Да вот они. Правда, немного. — Цезарь достал желтый кошелек. — Не мог же я у бабушки все забрать. И потом... думал сразу на корабль попасть. А там кор­ мят, говорят, бесплатно. — Попадешь, если желание будет. Птичник — это тоже работа. А море... К нему еще сперва приглядись, к морю... Да , море всегда было для старика чем-то очень глав­ ным. Он умел разговаривать с ним. Обо всем. И о Гла­ ше — тоже... Они и похожи как-то были — Эйво и море. Внешне такое холодное, даже угрюмое, с лицом, изборожденным морщинами, оно волновалось и было так же неуёмно и страстно. И Эйво любил его. Как умеют любить силь­ ные. Сильных. Дружил с ним. Как умеют дружить муж­ чины. С мужчинами. Он никогда не изменял этой дружбе. Даже когда мо­ ре не вернуло ему сына. Только целую неделю пропадал где-то в сопках. Появился и, не обращая внимания на со­ чувственно встревоженные взгляды сельчан, обросший, грязный, почерневший от горя, молча прошел к предсе­ дателю. — Лошадь мне... Надо, Романыч, — и не присев, вы­ шел. Лишь добавил с порога: — Запрягу сам. ...Он бросил в телегу лом, лопату, пару длинных креп­ ких жердей и повел за собой лошадь куда-то в сторону от дороги. Вернулся через сутки и — прямо на берег. Возле самого причала сгрузил и поставил высокий чер­ ный, будто специально оттесанный природой камень. Об­ нажив голову, долго стоял рядом и не заметил, как кто-то увел лошадь на конюшню. С тех пор, возвращаясь с моря, Эйво каждый раз под­ ходил к камню, подолгу стоял перед ним и, осторожно положив на него руку, что-то тихо рассказывал. И, мо­ жет быть, видел в нем не только земное надгробие над морскою могилой сына, но и памятник всем, кого на­ всегда забрало к себе море. Собственно, так смотрели на камень рыбаки и рыбачки посёлка. Черный, среди се­ рых унылых скал, он стоял здесь скорбно и торжествен­ но. Как память павшим. Как символ мужества тех, кто пошел и пойдет еще в море. ■уммаома 1 17 o ln . б а б л а м г i