Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Эмма интеллигентно и молчаливо стояла у костра. Вскоре выяснилось, что мы все приглашены на новоселье кузнецом и его женой, и Эмма пришла посланцем этого угла нашей деревни. Попытки отчуждения нам не удались. Мы уже считались своими. Пришлось идти в гости в третьем часу ночи. Стол был накрыт в сарае. Понятно: многолюдное Лиго, лето... Сразу обозначился расчет на танцы - где-то что-то играло. Все было, как в Троицу, увешано березовыми ветками. На столе пиво, самогон и простые закуски. Благообразный кузнец лет тридцати курчав и одет в красную рубашку, так, словно он купил ее вместе с домом у прежнего хозяина. Молодая и тоже только что приобретенная жена была в широкой юбке и в узкой белой, обтягивающей широ­ кую грудь футболке. Она так быстро сновала всюду, что ей было не холодно и, кажется, очень весело. Она беловолоса по-балтийски, преувеличенно курноса, и так сексуально смотрела, полагаю, на всех мужчин, что не одному глупому пьяному сердцу стало приятно и тревожно. Несколько сердец, включая и мое, все-таки набрались в этот празднич­ ный сарай. Кое-кто пришел из Фейман. Хозяйка едва дала выпить и закусить, как велела всем танцевать. Все, кроме благородной пожилой Эммы были задействованы. Хозяйка схватила меня и бросила в какой-то темпераментный танец. Его можно было бы танцевать и невинно, фигуряя друг перед другом, на современный манер. Но видно дорог был телесный контакт, потому что хозяйка так крепко прижималась и так ерзала по мне своим качественным бюстом, что я стал опасливо искать глазами ее краси­ вого мужа. Но все тоже плясали при слабом свете немощной лампочки. Танец сменился другим. Мужики пошли курить. Тут резвая хозяйка потащила меня за руку наружу. Я был вконец напуган и уже искал глазами Таню. Она разговаривала за столом с Ольгой. У входа стояли трое мужиков, кузнец в том числе. Они были пьяны. Езуп разливал уже вторую трехлитровку, видно пополнил как-то. Он обнимал кузнеца, и мне показалось, тоже предостерегал его от баб на родном латгальском языке. Я рванулся к ним, и сексуальная плясунья отпустила мою руку. Я был почти трезв, чувствовал себя в возбуж­ дении от поведения хозяйки и исходивших от нее токов. Я подумал, что человек очень сексуальное животное, и изменить своему партнеру при соответствующих ус­ ловиях ничего не стоит, что браки берегут только половая индифферентность и нравственные запреты. Страх перед запретами. В этой северной гамсуновской ночи пробежала-таки струйка языческого сладострастия, которое владеет не­ которыми его героями и героинями. Мы с Таней отыскали друг друга и пошли спать. Засыпая, я чувствовал на себе груди жены кузнеца. Ничего не мог с этим поделать. ДЕРЕВНЯ НАЯУТЫ Латгалия располагает к прогулкам. Каждая приносит что-то новое. В одну сторону - стройный бор, в другую гора, в третью озеро и перелески. И всюду хорошо. В одну из прогулок по окрестностям мы и набрели на этот заброшенный дом, весь в бурьянах, замшелый с одного бока, с другого - подгнивший, но все равно прекрасный... Он стоит на просторной пологой горе близ Фей- манского озера в пяти километрах от станции Краце. Над горой трепещут жаворонки и парят аисты. Дивный вид открывается с горы: хутора и посевы, островки леса и купы деревьев. Двести метров от большой дороги. Красота. Чистота. Простор. Куда уж лучше! Нам захотелось купить дом. Загоревшись желанием иметь для летней жизни этот замечательный дом, мы пошли искать хозяина. На ближ­ нем хуторе нас направили к следующему. Так началось наше знакомство с деревней Наяуты. Хозяйку зовут Леней. Пожилая женщина. По-русски говорит не слишком хорошо. Но из разговора с ней стало ясно, что продать дом она не решается. У нее сыновья. И пусть это решает старший. Петерс (Петька) появляется через два дня, в воскресенье. Здоровый, розовый телом, со светлыми глазами, толстой шеей. Весь толстоват - торсом, лицом, руками, пальцами. Народный тип. По русским стереотипам - немец. Киношный, голубоглазый Фриц - пивник и обжора. Петька вопрос уже обдумал до встречи с нами и готов продать дом. Но не дешевле, чем за 700 рублей. Видно по нему, что он сам считает эту цену крутой. Дом набит сеном до верху, пол подгнил и истоптан овцами, крыша течет, балка висит... И все же дом хорош и жить будет. Немного ремонта и заботы, и в нем будет хорошо. А ежели еще крышу ши­ фером! Смутно проступают картины будущего возрождения дома. Лихорадочно прикидывается, как добыть деньги. Денег нет. Но Петьке их очень хочется. Какая-то у него есть срочная нужда. И он готов пустить нас благоустроиться за небольшой аванс. Сено он уберет. Основную сумму подождет до весны. 402