Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Появляется небольшой ладный Франц, муж уже совсем разморенной самогоном Текле. У Франко на голове чудный «ежик» - жесткий, черный. Глаза у него умные и очень поворотливые, быстрые. Квартет голосов на латгальском с вкраплениями русского. Ольга приносит таз. Рыба гулко, плеско и залпом вываливается из мокрого рюкзака в таз. Таз полон. Никогда я не видел такого улова. Светлое серебро плотвы и ле­ щей. У линей сквозь бурую зелень просвечивает золото. В тазу бурление и мокрый шлеп. Шутки, хохот и возня в квартете. Текле свешивает свои эластичные тыквы над тазом. Франко тычет в нее линем. Отшатнувшаяся Текле ва­ лится с табуретки, подковыривает ногой таз. Лини ползают в траве... Хохот. Веселый мат. Франко с Ольгой собирают скользких бедолаг. Текле барахтается и плачет самогонными слезами. Дзеркаль наяривает на губной гармошке. ...Огромный шарообразный клен осеняет эту сцену из Остаде или Тенирса. Нам выделяется крупный линь, помещается в полиэтиленовый мешок. Нам подливается коричневатый, законьяченный рижским бальзамом самогон. Мы стараемся не допускать себя до помрачения ума и пьем мало. Ольга не одобряет такую чопорность. Но у нас деловой визит, переговоры, и нам пора возвращаться в Тишу к детям. Наше поселение в веселой избе в те полчаса, что мы проводим ошалелыми статистами в удалой компании, не­ зримо и бесповоротно созревает. Дело, видать, решенное, поскольку Ольга предлагает нам оставаться прямо сейчас и уже больше никуда не ездить. И самогону еще много, и скоро будем есть рыбу... В доме баллонный газ. Участники пира взяли себя в руки. Руки взяли ножи. И Франко, и музыкальный Женя, и размякшая Текле уже сидят и чистят рыбу. Мы откланиваемся под ослабленные рыбным делом протесты пирующих. Надо быть уже завтра здесь. Вос­ кресенье, и Ольга будет еще в Лепери. Оказывается, что все работают, а не только веселятся. Одна пара в Прейли, другая в Резекне. А в Лепери сходятся по выходным, в родительский дом - на огород, на самогон. БЛАГОЛЕПИЕ ЛЕПЕРИ .. .Текле, Франко и Жени как не бывало. Благодушная, но уже трезвая Ольга (хотя и не без шуток) показывает избу, комнату, вводит в курс. Дом в середине пронизывает коридор-кухня. Возглавляет его с фасада крыльцо. Другим концом коридор выходит в хоздвор, замкнутый с уличной стороны забором и непроходимыми бурьянами. Напротив выхода с парой ломаных ступенек - хлев и сарай под одной крышей. Столик под кленом за пределами двора налево, деревянный сортир-будка в отдалении. На всем печать заброшенности и бесхозяйственности - поломки, подгнилки, замшелости... Тут более гуляют, чем работают. Порядка более в огороде, который и есть сад. Картошка растет и уже зацветает прямо под яблонями. Немного цветов. Все это перед домом, в сторону дороги и аллеи. Эта фронтальная, приветственная часть дома вообще очень хороша. Несмотря на неполадки со ставнями и зияния на крыше... От дома и у нас из окна видна познакомившая нас с домом восходящая к дороге аллея плачущих, но чаще веселящихся под ветром берез. Под березами потом выросли грибы. Вплоть до белых. А уж мухоморы - за­ гляденье! Аллея не доходит до дому на ширину огорода, и она немного слева. Прямо - вид на цветы и картошку под яблонями. Яблони, как положено, корявы и развесисты. Яблоки уже есть - «белый налив». В интервал слева перед первыми березами аллеи видна пашня на пологом холме и тут же покос. Стога уже стоят. По стерне часто ходят аис­ ты. Их основательная медленность и важность выше всяких похвал. Холм, говорят, принадлежит самому директору совхоза (совхоз «Краце» Резекненского района). Как не увлекательна топография земель, находящихся между домом и большой дорогой, продолжим ее, од­ нако, в сторону озера. Тут наш путь к купанию и всякие тропы и протопы к блаженному и благородному озеру Фей- манскому. Первый вариант хода, по дороге, мы отвергли. Там хутор однорукого Езупа, оснащенный злыми собаками. Одна на цепи в будке у дороги. Выскакивает и впадает в неистовство и злобу, черная, со злым лицом. Вы шарахаетесь с дороги, так как цепь позволяет черному бесу контролировать всю ширину дороги у дома Езупа. И тут попадаете в распоряжение злых гусей. Гуси тянут к вам шипящие головы. Эта одисеевская ситуация сразу отбила у нас охоту пользоваться дорогой. Во время этой двойной атаки появился рослый черный мужчина в черном, устрашающего вида, бровастый, кустисто бровастый. В глубине под кустами инфернальные очи. Одна рука отсутствует. Очень смугл, даже темен кожей. Вот тебе и прибалт! За собачьим лаем однорукий был не слышен. Мы отступили в боевом порядке. И, как ос­ тановленный ручей, протекли к озеру по другому месту в травах по пояс, в бабочках и кузнечиках, а потом в таволге, в ее нежном душноватом запахе, моча ноги то в безвредном болотце, то в заливном лугу. Мокрые от жары, кусаемые слепнями, пробились мы к озеру. И там была зеленая поляна, покрытая короткой травой, удобная для лежки, для сушки после купания, и глядения в небо. Бузы было умерено. Буза - это тина, ил. Это слово, вероятно, раскопанное в древних отложениях русского языка, тут в латгальском русском совершенно прижилось. 398