Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

ПАНОРАМА Хочется начать, перефразируя Цезаря... Так и начну. Latvia omnium*... А чего омниум -не помню... В общем, делится на четыре части. Видземе, Земгале, Курземе и Латгале. Вот о ней и речь. О моей любимой Латгалии. Наша семья появилась там в 1980-м. Мы не хотели иметь собственный дом, но пришлось. Собаку завели. Ездить с собакой тяжело, нанять жилье сложно, часто и ходить куда-либо несподручно - не любят, не пускают, требуют денег и справок. Вот и появился дом задешево и без документов. Хороший, большой, старый, слегка поеденный гнилью и древоточцами. В нем, правда, уже жили и сейчас еще живут крысы, живут и не хотят уходить. Это их дом. Они тут провели много лет, и прав у них больше. У древоточцев тоже. Но они тихие и нам не мешают - точат себе «подпорки бытия», тихо. А вот крысы очень шумят. Латгалия - юго-восточная провинция Латвии - самая бедная, крестьянская и в силу близости к России - самая русская. Какое-то время она даже входила в Витебскую губернию, в то время как другие части Латвии назывались княжеством Курляндским, и пользовались некоторой автономией. Во времена Екатерины сюда попали старообрядцы. Они жили здесь отдельными деревнями. Так и до сих пор: есть деревни целиком русские. Столь густая заселенность людьми заглавной (если не сказать великодержавной) национальности и государс­ твенный статус их языка привели к тому, что все латгалы выучили русский язык, а русские не стали осваивать латгальский. Стимула не было. И в городах, и в деревнях латгалы говорят с русскими по-русски. Многие не имеют никакого акцента, а только характерные интонации - их ведь не одолеешь. Латгалов западные латыши считают темными, деревенскими, т.е. несколько третируют. Им это не нравится, и к повсеместным в их краях русским, своим землякам, они относятся вполне лояльно, а то и просто хорошо. Не раз мне уже приходилось слышать от обиженных на курземских снобов латгалов, что русские даже, де­ скать, лучше латышей. Все эти счеты между племенами и языками глуповаты и инфантильны. Молодой светлоглазый блондин Янис, послужив в нашей армии, рассказывал, что армейское дурачье звали его фашистом. Все латыши, дескать, вроде не­ мцев - фашисты. Все национальные стереотипы, все эти модели других наций - смесь наблюдательности с верхоглядством и ксенофобией. Пекутся они с помощью анекдотов и бытовых пересудов. Помогает и пресса. Даже то, что я лично знаю о французах и немцах, говорит о том, что первые далеко не такие легковесные попрыгунчики, а вторые не такие бесчувственные аккуратисты, как о них бает молва в России. Попрыгунчики вырас­ тили мощнейшую банковскую систему и очень добротную полицию, а педанты-сухари создали самую задушевную музыку в мире. Это очень интересная материя - национальный тип, и очень тонкая и сложная... Тонкое «рвется»... во враж­ ду, в ошибки и, овладевая историей, в межнациональные конфликты и войны. Масса хуже и неразумнее личности. История вопиет об этом. Увы. Латгалия красива. И это не потому, что я ее люблю. Она, как это ни нелепо звучит, объективно красива. Я бе­ русь это доказать, если нужно, привлекая на помощь категории науки о красоте - эстетики. Но это так - турусы. Не будем мерить Красоту портняжным сантиметром. Однако красота Латгалии очевидна... Латгалия - это холмы, озера, поля и леса. Это пологие увалы, засеянные ячменем или рожью и среди них - очаровательные «неудоби» в виде маленьких рощиц, иногда с обрамленными ирисами прудами. Рощица может быть березовой, ивовой, ольховой и даже может обернуться светлым сосновым борком. А порой на зерновом этом холме одиноко и самобытно высится круглый, как яблоко, дуб. И каждый раз это разные миры - разные воздуха, грибы, ягоды и насекомые. Березовое хозяйство - одно, еловое - совсем другое. Такими же островами на травяных волнах стоят и латгальские хутора - основа крестьянской жизни. Стоишь на холме и видишь их несколько штук —они, как корабли на «рыбной банке» в море. У каждого хутора свой набор очарований, своя стайка деревьев, своя «прудка», свои птицы и ботанические жители. Часто это свечи лупинусов - синие, розовые, белые. Лупинусы могут тянуться далеко вдоль проселка и све­ тить вам до самого шоссе. Особая ценность Латгалии - озера и аисты. Озера разные —круглые, длинные, мутноватые и прозрачные. Большинство озер заросло по краям тростником. На дне озер —свои зеленые дебри. На мелких местах они касаются поверхности. Всякий вход в озеро, всякий пляжик обычно вытоптан человеком и его лодками, «выкупан» купальщиками. Это своего рода озерные гавани. * omnium (лат.) - вся. Перефразируются слова Цезаря «Вся Галлия делится...» 381