Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

САМИ СААМИ Блюдя заполярную свою Кольскую специфику, издательство решило издать для детей саамские сказки. Реши­ ло и, не читая, поставило такую книжку в свой тематический план. Дело выбора текста было поручено Станиславу Панкратову. Несколько слов о нем. Станислав Панкратов был тогда самым продвинутым писателем в Мурманске. В МКИ вышла его книжка «Солнечный ветер» (о его пешем походе по поморским селам Терского берега). Главной чертой этого человека, из того набора, которым мы все повернуты друг к другу, была бодрость. Ка- кую-то свежую веселость изливал он из себя ежеминутно. Этим его «солнечным ветерком» веяло на окружающих при его появлении. Он был достаточно рослым, а будь он великаном, с него можно было бы рисовать Дядю Степу Михалкова: широк в плечах, светлоглаз, волосы ежиком. Спор и ладен в речах и движениях. Шутлив. Он переехал из Петрозаводска в Мурманск собирать разрозненных писателей в профессиональный союз. Дело это, которому он посвятил несколько лет, не заладилось из-за нехватки членов. Четверых он возымел, пятый, нужный для достижения минимума, при котором можно провозгласить организацию СП, все как-то не наклевывался, ну, не писалось никому так, чтобы удостоиться этого высокого членства... Когда Станислав достал взрослый сборник саамских сказок и стал читать, волосы его, если бы уже не стояли - у Панкратова был «ежик» - встали бы дыбом. Отсутствие логики в действиях героев, жестокость, какие-то немотивированные убийства и вообще черт те что. Как, помните, в Библии, когда Яхве почему-то вдруг подумал, а не убить ли ему Моисея. Страшновато и непеда­ гогично. Все как-то уж совсем не по-советски и не для детей. Веселый Стас стал весело переделывать сказки. Так, чтоб поясней и посветлей было... К вольному перекраиванию фольклора и я тоже свою руку приложил. Я звонил Стасу. - А нельзя ли, Стас... - И я рассказывал ему, чего бы мне хотелось нарисовать. - Можно. Буд сдэлано! - отвечает Панкратов райкинским голосом. И действительно, добавляет сказке нужные мне детали и подправляет повороты событий. Так мы с ним стано­ вимся причастными саамскому фольклору. Мы сами - саами... «Богатырь Ляйне» получил диплом на конкурсе оформления книги. Эта регалия открыла мне путь в издатель­ ства Ленинграда и Москвы. Я получил заказы на оформление хороших детских книг. Станислав приходил в издательство в неизменно хорошем настроении, излучая его во все кабинеты. Излу­ чение это сопровождалось переливами острых словечек и всевозможных прибауток. Писательскую организацию Станиславу не удалось сколотить. Только было набралась необходимая пятерка с членскими билетами СП, как один из них, Владимир Матвеев, покинул город. Вскоре покинул столицу Заполярья и сам собиратель рати. Вернулся в Петрозаводск вместе с красавицей же­ ной Людмилой. Патологоанатому совершенно не обязательно быть красавицей, но Людмила ею была. Инспектору по части врачебных ошибок хорошо бы быть умницей, и она ею тоже была. (И есть, слава Богу!) Карелия стала местом писательской и организаторской зрелости Панкратова, поприщем его судьбы. Там он побывал и партийным лидером, и председателем СП, и редактором журнала «Север». Там родились его сыновья, там построил он дом с видом на деревянное чудо Кижского ансамбля, завел катер, солил грибы, копал огород, принимал друзей. Энергии его ума и сердца перетекли из авторучки и пишущей машинки в молоток и клещи, в заботы семей­ ной и хозяйственной жизни. В трудные новые времена он выживал не только с помощью добротных литобработок, но и посредством чел­ ночной коммерции. Что-то такое закупал в Петербурге и привозил в Петрозаводск. Он никак не мог допустить того, чтобы его дом-крепость бедствовал. Стас был настоящий мужчина - муж, отец, умелец, хозяин. Он фатально любил воду. Его биография полна этой материи, начиная со службы во флоте, и кончая любительской навигацией по Онего- батюшке. О нем, об этом внутренним море, написал он текст к фотоальбому «Онего». 340