Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

ПРИБЛИЖЕНИЕ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА Мы накопили невеликие деньги и замыслили великий поход. Давно уж я заглядывался на копыта розового коня СССР на политической карте мира. Там, на востоке его ска­ чущей фигуры - Владивосток, Сахалин, Курилы. Субтропики, если верить урокам географии. Море, поди, теплое; ежи, поди, трепанги... Лианы, женьшень. Пятнистые олени из Фаворского. И прочее. Все, кстати, и оказалось там, кроме пятнистых... Над нашими деньгами знатоки смеялись, особенно один, дальневосточный. Нельзя на эту сумму лететь, есть еду, путешествовать и вернуться обратно. Но мы все это сделали. И даже срок намеченный, месячный, превысили. Конечно, большой бедностью и экономией было обставлено наше путешествие. Но оно совершилось. А к бедности мы хорошо и, похоже, навсегда привыкли. ХАБАРОВСКОЕ СОЛНЦЕСТОЯНИЕ Иллюминаторы ТУ-104 хорошо показывали нам нашу родину в плане. Облачность в ту пору была жиденькой. 17 июля 1977 года мы приземлились в Омске, насмотревшись предварительно на заплаты полей, леса труб, и где-то вдали, на юге поля зрения, монетами были рассыпаны маленькие круглые водоемы. Что это за воды, осталось неизвестно. Современный, по-советски современный, аэропорт встретил нас парадным панно во всю огромную торцовую стену на любимую в нашем монументальном искусстве тему «Раньше и теперь» и полным исчезновением мясной кулинарии в буфете. Вот «раньше» (два часа назад) в Питере было мясо, а «теперь» (в Омске) нет его. Видать, не положено. ...Снова летим, и теперь одни облака. Но под облаками, как под них поднырнули, какие-то интересные горы цепью тянутся. А как садились, все тоже: горы и овраги. Красноярск. Аэровокзал сталинский, с башней для красоты, с полным набором имперской эстетики. А внут­ ри наш советский неказистый быт, грязноватый и неспокойный. Просто и плохо одетые люди, толкотня, нечистые запахи... Всех оттеснили в закоулки и углы веревкой на стояках. И могучие женщины с большими швабрами, выставив их перед собой, решительно скользили по просторам каменного пола в противоположных направлениях. Это было очень величественно и отдавало какой-то авангардной мизансценой. .. .Опять самолет. Опять вата внизу. Горы и петли рек в просветах. Наверное, уже где-то у Читы. Байкал, увы, не показали: укрыт облаками основательно. Хабаровский край встречает нас великим узорным петлянием водных протоков. Амур? Это он так дробится и петляет? Крупные карты скрадывают подробности. Вдали горы. Сихотэ-Алинь? Поживем - увидим, разберемся. Спустившись на землю в зачуханном аэропорту, едем в автобусе уже вечером этого стремительного дня по бесконечной линии сумеречных захолустий к Хабаровску. Мы летели навстречу солнцу вместе с Землей и в астро­ номическом и бытовом порядке жизни потеряли минимум восемь часов. Бог с ними. Хуже то, что вокруг, за окнами автобуса, все то же универсальное бытовое и промышленное убожество: хибары, заборы, свалки, горемычные неоп­ рятные заводики, мастерские, склады, кучи чего-то нехорошего, собаки, бедные люди. За 140 рублей лета все то же самое. И даже те же пыльные тополя. Далеко, видать, нам не только до лиан и пятнистых оленей, но и до элементарного благообразия. Первая гостиница нас не приняла, но вежливо отправила во вторую, подальше и попроще. Там нам отказали в скромных номерах, но предложили « люкс». « Люкс» стоил пять рублей, и с теми страшными деньгами, которые были у нас в начале эпопеи, это было вполне соизмеримо. Да и деваться было некуда. В номере было две комнаты, и к тумбочкам, графину и стаканам было добавлено три предмета роскоши: ковер, холодильник и телевизор. Вот так первый и последний раз в жизни я попал в « люкс». За окном все было сложней и интересней, чем в нашем «люксе». Луна. Фонтан в советском ампире. Три «сла­ вы» на щитах: КПСС, труду... и еще чему-то - забыл. Световое табло на здании напротив одобряло новую консти­ туцию. 293