Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Движение остановилось, вернулось тепло статичного воздуха, стрекот цикад. Здесь, в уютном ущелье, сре­ ди мазанок какого-то аула, текла нормальная южная ночная жизнь. Было тепло, прекратился великий сусамырский сквозняк. Милыми и соразмерными человеку показались роения мотыльков у фар автомашин, узорчатые листья мимоз-акаций, прикрывающие звездные поля ночи, милицейская форма гаишников, киргизский и русский говор проверяемых. - А, из Ленинграда! - тепло сказал рассматривающий паспорт инспектор. О холодном Ленинграде в стране думают с теплотой. - Я там теж був, - присоединился симпатичный, рожистый, лузгающий семечки хохол, - кавуны возил. Видно, шофер-дальнобойщик. - Ты вот скажи, борода, шо це там за баба стоит в таким саду, супротив магазина? Во, мля, инспектор, магазин у их, усе ма: сыры, ковбасы всякие... И мужики укруг той бабы завятые. - А, так це вона и е! Шибко, грят, была блядовитая, я таку книжку читал. Когда мы забрались снова в свое гнездо в кузове, несколько человек присоединились к нам. Среди них был злополучный Вася. Джип не поехал в сторону Васиного лагеря, пришлось дожидаться новой попутки. Ею стал наш грузовик. Так мы снова встретились с Васей. У Васи осталась еще кой-какая надежда успеть на поверку (грузовика ведь могло и не быть). На стоянке из разговора с шофером выяснилось, что машина едет в самый что ни на есть Ош. Прослышав о такой удаче, мы решили миновать промежуточные пункты, подлежавшие нашей плановой любознательности, и рвануть прямо в Ош. Нам предстояло проехать чохом семьсот километров. У поворота на Тахтамыш мы простились с Васей и другими попутчиками, устроились поудобнее и понеслись. Скорость шофер держал за сто километров в час. ...Наш семисоткилометровый полет в киргизской ночи был головокружителен. Над нами, как в объективе темпераментного и ракурсолюбивого оператора, вращались по и против часовой стрелки черные громады гор. Эти массы в поворотном круге нашей несущейся сцены ходуном ходили по тоже черному, но сплошь усеянному звездами Мы лежали в кузове, высунув носы и глаза из-под одеял. Над нами был весь трехсотшестидесятиградусный круг нашего зрения. Он был набит звездами, молоком Млечного пути, планетами и великими туманностями. Каза­ лось видным то, что обычно видно лишь в какой-нибудь супертелескоп. Великая бездна, тщедушные бледные огоньки наших душ и великое ВСЕ-НИЧТО. ...Иногда в экстазе, от ужаса и восторга я подымал свое тело, сражаясь с бочками и ящиками, чтобы видеть, что там внизу, за бортом кузова. А внизу, в страшной дали, проявленная лишь блеском звезд, петляла на дне пропасти река. У меня начинала кружиться голова, и я падал, поваленный очередным крутым поворотом. Жизнь утомленной плоти постепенно одолевала мой душевный подъем, и я засыпал, снова погружаясь в корявый уют нашего летящего над бездной логова. Ребро железной бочки, занозистые дощечки ящика, скрепленного гадкими железными лентами по углам - все становилось домашним, родственным, оберегающим мою хрупкую жизнь от космического холода и величия. Ящик отделял от неистового мира и целую компанию бутылок с пивом - они благодарно позвякивали. Бочка удерживала в себе бесформенную материю бензина. Теплый резинообразный футляр моего тела отделял от великого Ничто мою душу, и я уже не знал, что безза­ щитнее: моя грешная плоть, которую может в любой момент вытряхнуть и разбить о скалы сумасшедший «КамАЗ», или душа, у которой только и есть, что ненадежный сосуд плоти и серый трясущийся студень мозга. Да, но ведь душа под протекторатом Вечности, Бога, - подумал я и, вверив себя этому верховному попечению, стал засыпать. Головокружительный звездный диск померк и исчез. Когда я проснулся в последний раз, ночь была еще черна. Разбудило меня то, что железный наш безумец вдруг почему-то резко остановился. В глаза ударило яркое сияние. Киргиз-шофер со своим сменщиком что-то проверили, по чему-то постучали и поехали. Закружился сияющий светящимися леденцами кулек Джелалабада вместе с черными массами, в которые он был вставлен, под мерцающи­ ми белой солью звезд галактиками. Успокоенные тем, что нас уже несколько часов не вытряхнуло в бездну, мы снова заснули в своем летящем над безднами гнездышке. Мне, убаюканному этим космическим укачиванием, снились межпланетные полеты и летучие фигурки ангелов... «Эй! Вылезайте, приехали! Мы до Оша не поедем. Вот поворот, тут вам уже близко», - сказал уже наяву во­ дитель нашего звездолета. 285