Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Вартан упокоил нас на турбазе, на краю города, а сам ушел по своим армянским делам. Экскурсия по городу была намечена на завтра. Осталось еще несколько часов тепла и света, и мы побрели в город. В городке красиво разрабатывало систему свечений и теней подсевшее к горизонту солнце. Золотой вечерний свет на белых стенах и розоватых черепицах. В одном дворе была печка наподобие среднеазиатского «тандыра». Это полусфера из глины, словно горшок, перевернутый вверх дном: внизу отверстие для дров, сверху - дымоходная дырка. На поверхность сферы налепляют лепешки из теста. Их печет раскаленная поверхность печки. Мы брели по главной длинной улице. К середине, к центру города, она стала постепенно урбанизировать­ ся: обрастать солидными домами, магазинами и учреждениями; потом снова становилась южной деревней, пока не изошла мелкими хибарами и не захирела совсем. Где-то, уже на краю, на фоне стынущего послезакатного неба, какие-то человеческие силуэты что-то от чего- то отчленяли. - Что они делают? - озадачилась Таня. - Уборка лаваша, - болтнул я от хорошего настроения, и мы оба развеселились, представив такую тематичес­ кую композицию в Художественной школе или картину армянского народного художника «Уборка лаваша». Оказа­ лось, что это армянская семья темпераментно отдирает толь от какого-то утлого сарайчика. (Мою трактовку навеял тандыр). Небо погасло. И мы, поспешая, добирались тем же путем до турбазы. Над нами вифлеемской звездой стояла неизвестная планета... На следующий день распорядительный Вартан соединил нашу группу с другой, из Харькова. Повез нас по уже освоенной нами улице. То же нарастание и убывание презентабельности. В центре автобус подождал, пока Вартан расскажет еще неохваченным харьковчанкам (мужской пол отсутствовал) про безутешного купца (Дили! Джан!). Повторение истории о плачущем купце, стереотипное, с теми же звуками и интонациями, обратило нашего речистого гида в говорящую куклу. Это портило его образ в моих ушах, и я даже тряхнул головой, чтобы сбросить этот призвук говорящего автомата. Вартан еще что-то рассказывал с шутливыми своими приговорами. Это «что-то» память утратила. От Ди- лижана остались теплая солнечная ласка на вечерних черепицах, тандыр, уборка лаваша и этот мифологический страдалец-отец. И мы полетели в знаменитый Агарцин. Опять та же беднеющая, убывающая улица. Тандыр. Сарайчик, уже ободранный... Агарцин стоит среди лесистых гор. Вставлен, заглублен в межгорье как «пустынь», как обитель удаления от мира. Это хорошо соответствует статусу монастыря, духу монашеской жизни и экономическим интересам такого сообщества. Можно развести огороды и пасти скот в сочных травяных выпасах. АГАРЦИН 18 км от Дилижана, в горной котловине. Вокруг леса. В X веке сложили из известняка крестово-купольный храм. В XIII построили трапезную из двух залов, арочные перекрытия. Автор известен - зодчий Минае. Вокруг монастыря кудрявые леса горного дубняка. МЫСЛЯЩИЕ ХАРЬКОВЧАНКИ Харьковская группа - не нашей чета: очкастые пытливые староватые девушки, интеллигентные, начитанные. Никакого эроса. Вартану задают серьезные вопросы. Их лидер - тоже Оксана. Рыжая, веснушчатая, кряжистая. Она как-то прибилась к нам еще в автобусе, пока Вартан обихаживал наших «оксанянок» милыми сексуаль­ ными прибаутками. Так уж повелось. Наш гид включал выданную им в турбюро матрицу по темам маршрута нена­ долго. Так, чтобы не утомить охотниц любви. В основном же, в автобусе царил импровизированный треп, бытовой, пустяковый, заправленный анекдотцами и шутливыми подначками. Харьковчанки представляли другой срез общества. Это читательницы «Юности» и выписывательницы «Ново­ го Мира» - легкая кавалерия бытового советского диссидентства. Рыжая Оксана непринужденно выставляла опознавательные знаки этой многочисленной прослойки вожделе­ ющих к свободе и достоинству заглядывателей за «железный занавес», к которой, собственно и мы принадлежали. Страна кишела критиками режима. 273