Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

В Ленинграде он первый раз женился. У него родилась дочь, впоследствии известная ленинградская худож­ ница Дзовинар Бекарян, талантливая, своеобычная. Женщина трудной судьбы и огромной жизненной силы. Цовик совсем оторвалась от Армении. Рано потеряла мать. И, не обремененная опекой и заботами отца, ста­ ла строить жизнь по-своему, совершенно не сообразуясь с правилами восточного домостроя, где женщина всего лишь слуга человека. Терпкая смесь волжских и кавказских кровей придала этой красивой девушке силу и оригинальность. Сло­ жившись как художник, Дзовинар создала свой образ поведения в акварельной и масляной живописи, совершенно далекий от климата армянского искусства. Папа смотрел на потерянную им дочь с недоверием и постарался не вмешивался в ее жизнь. Да ему и не позволили бы вмешаться. Про Цовик и ее работу в искусстве нужно писать отдельно, и папа Ара тут совершенно ни при чем. ...А вот мы сейчас у папы... Накачиваемся хорошим коньяком. Самим своим появлением мы провоцируем его радушие и красочные рассказы. Ара Вагинакович прочно сидит, как и большинство маститых, в своей роли, и мы, птички залетные, для него интересны не сами по себе, а как часть окружения, в котором и ведется эта роль, проявляется натура самого маэстро. Вполне, впрочем, доброкачественная и щедрая. Пример щедрости Ара Вагинакович тут же и явил. Когда я рассказал о заоблачно прекрасной монографии по армянской миниатюре, которую мы восхищенно листали в Матенадаране, папа Ара снял ее с полки и вручил. Он как-то даже причастен к ее изданию, член редколлегии что л и ... Он, разумеется, всюду «член» первого разбора - правлений, выставкомов, комиссий. Ара Вагинакович не лишен юмора и саркастической наблюдательности. Рассказал, как у него Худфонд ку­ пил картину. Хорошо, задорого, и он с ней расстался, и забыл про нее. Деньги были Москвой «спущены». Ара по­ лагал, что картина в Москву и ушла. В коридорах фонда, где ему приходилось бывать, у стены, стояли в пыльном забвении множество холстов. К этому привыкли и лишь чертыхались, спотыкаясь о них в полумраке коридора. Ушиб ногу о какой-то деревянно-холщевый угол и наш народный художник. Наклонился, потирая голень, и по­ чувствовал, что обидчик странно знаком ему и, проведя обследование, опознал оборот своей дорогостоящей кар­ тины, стоявшей здесь годами. «ИМ важно было деньги заплатить», - подытожил анекдот Ара Вагинакович. С годами и я познал тот простой факт, что покупки, произведенные Дирекцией выставок, по большей части в никуда: в коридоры, в губительно скверные хранилища. Лишь некоторые вещи бывают распределены в провин­ циальные музеи и удостаиваются экспонирования. ...Праздник продолжается. Скромные красавицы несут новые армянские яства. Мы снова едим и запиваем еду винами. На подносе великолепные фрукты. Огромные виноградины лопа­ ются и истекают соком у нас во ртах, в зубах вязнет сочный тягучий инжир. Воодушевленный событием хозяин парит между Невой и Разданом... Армянин, воспитанный русской культурой, отрадно вспоминает свои русские годы. Армению он тоже, разумеется, хорошо знает и напутствует нас перед походом. Поздно. В окне горят яркие кавказские звезды. Ара Вагинакович провожает нас в теплый воздух улицы и ловит нам такси. Народный художник Ара Бекарян - наши ворота в святилище Кавказа. ПУТЕВКА В АРМЕНИЮ Убоявшись самодеятельного путешествия по незнакомой инородной стране, мы решили купить путевку в местном турбюро. И купили ее без всякого труда, мгновенно. Наша группа составилась из российских, ищущих сексуальных приключений, дам и невзрачного бобыля непонятного возраста. Искательных дам я буду впредь условно называть «девушками». Турбаза была солидной, каменной, с огромной столовой и бассейном во дворе. Мы провели ночь в отде­ льном номере в атмосфере непривычного для нас комфорта. Первым пунктом маршрута первым нашим совершенно сиятельным утром был сам город Ереван. Бог с ним, с Ереваном - светлым урбанистическим раем советской армянской архитектуры. Его целиком построил великий Таманян (речь, разумеется, о центре). Он весь из розового туфа - четкий, нарядный, благоуст­ роенный. Одним словом, неинтересный. Он похож на музейный, стильно нарисованный проект города светлого коммунистического будущего. После обеда нас повезли в Эчмиадзин. 267