Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Стояла белая ночь. Все, что на земле, погрузилось в некоторый полумрак, но небо оставалось светлым и мирно светилось над нами. Город был тих, пуст и чист. Эту чистоту, как нечто необычное, мы с удовольствием отметили. Палатки у нас не было, но было беспечное настроение первого дня свободы. Казалось, никакого крова и не нужно. Тепло. Сухо. Торопиться некуда - можно и не поспать. И все-таки из чувства ответственности за подругу я толкнулся в дверь указанного прохожим дощатого дома в каком-то поселке-спутнике. Это и было общежитие, куда будто бы «пускают». Удары в дверь не возымели действия. Время позднее. Мы живо представили гнев разбуженной комендантши и решили не настаивать. Первым нашим объектом был водопад Гирвас. И мы приготовились шагать всю ночь по дороге к нему. Однако нас одолевали сомнения в правильности пути, и надо было кто-то спросить. Этот «кто-то» появился нескоро. Мы прошли уже километра два по предполагаемой дороге. «Кто-то» выделялся темным силуэтом на поблекшем, но не­ угасимом небе. Мой вопрос о Гирвасе омрачил его. Он посмотрел на нас подозрительно. «А зачем вам Гирвас? Кто вы такие? Может, вы шпионы?...» Доказать, что ты не шпион, трудно. Это не удалось миллионам наших соотечественников. И мы молча отошли от него. Удаляясь мы еще некоторое время слышали: «Ходят тут всякие...» И угрозы вызвать КГБ. Мы все-таки вернулись к спящему общежитию, так и не узнав верной дороги на Гирвас. (Беспокойство «бди­ тельного» было не совсем нелепым. На реке Гирвас, помимо водопада, есть еще и электростанция. Гражданин охра­ нял ее от врагов...) В общежитии нам вдруг сразу же открыли, любезно и незадорого предложили чистые постели. Утомленные и уже подмерзшие в ходе напрасной попытки взятия Гирваса, мы блаженно уснули среди железных кроватей, руко­ мойников, домотканых половиков и деревянных запахов. Водопада мы так и не увидели... Петрозаводск по неизвестным причинам чист и аккуратен. Во дворах стройные поленницы дров, справные сараи. Бредя наугад, оказались мы на круглой площади с низкорослыми, на петровский манер, зданиями, желтыми с белыми колоннами, стоящими полукольцом. В центре площади Ленин из гранита в каком-то финском стиле - об- рубленно-обтекаемом. На другой площади, гораздо более просторной, республиканский драматический театр на фоне рослого парка. Фронтон украшен рельефами Фаворского. На главной улице несколько больших и затейливых деревянных домов и обычный сталинский наворот с пи­ лястрами и балюстрадами. И все это, как уже говорилось, тихо катится к Онеге. На берегу яхт-клуб, двухэтажная пристань-дебаркадер. (Ныне уже не существует) Озерные запахи. Громкие чайки и тихие остроконечные крачки. Морская безвидная даль. И только вдали слева длинный заманчивый мыс, холмистый, поросший лесом. Совершенно как в морском городе, стоят на рейде корабли. КИЖИ Петрозаводск - это еще и место, откуда идет водная дорога в Кижи. Кижи знамениты по праву, и катера возят туда множество отечественных и зарубежных паломников. Всем хочется видеть пирамиду из деревянных куполов-луковиц. Преображенский собор, чудо плотнического зодчества. Впрочем, тут целый ансамбль из грех строений. Киж­ ский погост. И еще большие бревенчатые поморские дома, амбары и мельницы... И все это на острове, длинном, как лодка. И все это плывет в тихих белых ночах и в черных бурных по великому озеру, что подобно морю... А мы попали в погожие дни июльского сенокоса. Прошли остров из конца в конец. Дальний, противополож­ ный заповеднику, острый и узкий, как нож, - с двух сторон вода под боком. Тепло было, солнечно. На больших покатых полянах в середине острова, над желтой стерней, над покосами, высились холмики сто­ гов, стояли на берегу бурые дома живой еще карельской деревни. Мы специально удалились от кижского ансамбля, чтобы увидеть все вместе и сразу. И еще чтобы найти мес­ то для ночевки. Походный скарб наш мы зарыли в облюбованном стогу и пошли налегке в сказочный деревянный город. Шатровая форма для деревянной архитектуры естественна. Но в Преображенской церкви с основным шатром хитроумно сопряжены множество луковиц. И это производит впечатление прекрасного соцветия, направленного к небу острой верхушкой. Каждая головка укрыта деревянной чешуей-черепицей. От долгого времени цвет ее стал серебристым. Мастерство создавшего это чудо зодчего, геометра и плотника удивительно. 261