Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Тут из темноты «хазы» выплыла, качаясь, звездочка папиросы. Затяжка засветила огонек, и я смутно увидел черноглазое, круглое лицо девушки. - Вот Валька, - сказал вор. Валька хрипло хохотнула. - Зря Бурка икру метал, кореш в поряде...Ну, хрен с ним! Ты, Никола, звиняй... .. .Я шел обратно. Одна собака рванула-таки меня за штанину. Ветер остался, но тучи ушли. Огромной толпой объявились над городом звезды. ...В светлых сенях улыбнулась мне прекрасная Оксана. Щеглов лежал в койке и читал научную литературу. Он посмотрел на меня неодобрительно и достал из-под кровати большой, еще горячий чайник. Я пить не стал. Лег на пол, на свой матрас и раскрыл «Лунный камень». Вместо сэров и леди передо мной стояли Валька с оранжевой звездой в зубах, мой урка, бубнила в темноте «малина», лаяли собаки... ЗЛАТОГЛАЗЫЙ ГЕРМЕС .. .На работе было холодно. Шел конец ноября. И мы забирались на свою гору, поеживаясь. В кюветах лежала снежная крупа, а лужи покрывались ночью тонким ледком. Борта раскопа и остатки стен римских зданий отбрасы­ вали синие тени. Они были особенно синими, потому что лежали на ночной крупе. На солнце крупа таяла вместе с тенями, но тепла уже не получалось. ...Я сел на низкую маленькую скамеечку и стал зачищать кладку щеткой. Что-то вдруг блеснуло и упало к моим ногам. Это оказалось золотой серьгой, пластинкой с растительным мотивом. Я показал ее Саше. Саша обрадовался находке и за себя (он был старшим лаборантом), и за Шульца, и за всю советскую археологию. Я чувствовал себя героем. Вечером мы отнесли золото Неаполя Шульцу. Он просиял научной радостью и то­ ропливо устроился под своей уютной лампой. Шульц осмотрел находку в лупу. Подвеска была хороша. .. .Две тысячи лет тому назад упал со стола и провалился в щель пола маленький бронзовый Гермес, изящная статуэтка величиной с указательный палец. Он пролежал, незамеченный скифами и сарматами все эти долгие столе­ тия. Глаза его были из золота. Мы с Сашей обнаружили его внизу кладки из корявых известняковых блоков. Наши красные от холода руки вынули его хмурым декабрьским днем, отряхнули от праха земного и придали ему жизнь и статус андерсеновского оловянного солдатика. В конце серии приключений этот путешественник во времени оказался в витрине Эрмитажного зала. Я видел его там. Он подмигнул мне своим золотым глазом. «ХЕРСОНЕС КОПАЛ...» ...А один чудак в Севастополе, в Севастополе да Херсонес копал... Он копал, чудак, что ни попадя, и на полный срок накопал. И жену его, и старуху мать, и старуху мать, чтоб молчала лядь, чтоб молчала, лядь, чтоб закаялась, нашу родину сподниза копать!.. Я вспомнил эту страшную гулаговскую песню, копая вместе с Сашей Щегловым знаменитый Херсонес, что под городом Севастополем. Не больно-то мы, впрочем, копали... Но что-то там делали, землю выносили. Шульц послал нас в командировку на подмогу севастопольским археологам. В неторопливой науке археоло­ гии тоже бывают авралы. Открыли римский театр, и его надо было привести в порядок до наступления зимы. Ездили мы туда еще в конце октября. Было тепло. И когда я увидел впервые белые колонны херсонесской ба­ зилики на фоне сине-зелено-фиолетовой полосы моря, я зашелся от восторга и красоты ощущения. 226