Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

Хорошо было, тепло. Царило лето. Мы держались за руки. Голубой диск пересекали стремительные ласточки. Еще летал тополевый пух и, когда мы смотрели вверх, казалось, что началась метель... ...С края иерусалимской горы были видны широко расстеленные ландшафты. По долине в обрамлении ольша­ ника безобидным ужом извивалась Истра. «Кокошу» пора было купать и кормить. Маша с брезгливостью относилась к моему купанию. Но роль поросячьей хозяйки, купальницы и кормилицы ей очень нравилась. Искупался я вполне блаженно. Но оставленные на берегу очки я долго не мог отыскать и традиционно, по- чаплински, наступил на них в процессе поиска. И раздавил, конечно. Маша ругала меня, но простила из сочувствия к моей беде. И начался пикник с лимонадом. Я близоруко щу­ рился и с аппетитом поедал продукты. ...Пикник окончен. Прохлаждаться было некогда: домой ехать долго. Мы постояли у монастырской стены, держа за рули свои велосипеды. Нас обвевал ветерок, настоянный на тополином пухе. В кармане лежала ослепшая оправа очков. Мне было неловко оттого, что весь мир стал расплывчатым и призрачным, и грустно оттого, что не было уже ни куртуазного флирта, ни робко притаившейся под ним любви. Маленькая галантная любовь стекала с иерусалимского холма и тихо испарялась... Маша посмеивалась над моей слепотой и поросячьей склонностью к купанию. Мне было холодно и грустно. Я покрылся гусиной кожей. А ведь я сам, не признаваясь в том себе, верно, ждал, что в Снегирях, без эффектного соперника, без помех, ро­ ман продолжится и принесет новые радости. Ничего этого не случилось. Надо было отправляться в обратный путь. Мы не посмотрели ни резиденции Никона, притаившейся в лесу неподалеку, ни знаменитого Святого Источ­ ника. ...Мы с Машей не были посвящены в историю основания монастыря, не знали тогда, что его отцом был сам патриарх-реформатор Никон. Дела нам не было до этого всего. Наш Иерусалим был вместилищем неба, уплывающей навсегда влюбленности, капищем судьбы, уготовляю­ щей вечную разлуку. Мы больше никогда не увиделись. Машенька еще мелькала в наших с Бобом разговорах, бледнея и постепен­ но исчезая под напором новых тем и увлечений. Ау, Машенька! Все исчезло... Улетели твои «снегири». Уехал в прошлое синий диск с ромашками и ласточками, и полынью под ногами. Помнишь ли ты Иерусалим нашей последней встречи? А впрочем, для тебя это не было так существенно. ВТОРОЙ ИЕРУСАЛИМ Второй был намного позже, когда я женился во второй раз. Вот тогда уже была небольшая экспозиция со ста­ рыми фотографиями. В каком-то отдельном здании. Но круг неба, и лопухи, и чертополохи тоже были. Только я уже кое-что знал о Иерусалимском монастыре. Главный храм имеет подземную часть и построен на месте чудотворного колодца. Он, действительно, не­ сколько заглублен. Он и вправду приблизительная копия того храма, что построен над Гробом Господнем в Иеруса­ лиме. Круглый же символизирует иудейский храм, который, по версии непонятливых врагов Мессии, он будто бы обещал разрушить. Да, ансамбль монастыря вполне безумный, но впечатляющий. Особенно это бочкообразное здание. Его вели­ колепие я осознал теперь, увидев его частично восстановленным. В музее монастыря были фотографии, сделанные еще до войны. На них было досконально видно, какое сложное и уникальное сооружение венчало этот обездоленный войною цилиндр. ...Новый Иерусалим - дело серьезное и странное. Это авторитарный бред патриарха Никона, по его замыслу и повелению он и был построен. Взошли-таки «стены Нового Иерусалима»! 187