Ковалев, Н. Н. Те самые десятилетия : графика / Николай Ковалев ; [предисл. и послесл. Лев Молчанов]. – Санкт-Петербург : Галерея современного искусства «Сова-Арт», 2015.

220 ствовали как заклинания" (“Рукопись", с. 17). Важным явилось и само воздействие работ Стерлигова: "Какая-то светлая магия исходила от них, и я был чувствителен к ней. И хотя надо мной тяготела неумолимая власовская анафема, я вкушал запретные плоды с удовольствием" ("Рукопись", с. 18).» И далее — очень важное соображение, проецирую щееся на собственную позицию: «Если иметь в виду со отношение главных ветвей искусства Новейшего вре мени — "фигуративного" и "беспредметного", то в этом наиболее крупном водоразделе художественных иска ний века Ковалев стремится найти свой "плодотворный баланс", считая изобразительное и абстрактное начала не враждебными, а дополняющими дру г друга». (Эту по зицию вкупе со Стерлиговым разделял и П. М. Кондрать ев и их ученики и последователи.) Данный принцип — диалектики предметного и бес предметного — для Ковалева крайне важен: он отчет ливо просматривается в позднем его творчестве, кон трастно оттеняя тот период, когда эти взгляды еще не сформировались. Однако именно зрелым мастером — со своими теоретическими построениями — он успел уже вписаться в сознание большинства зрителей. Вот почему актуализация искусства, связанного с традициями не столько авангарда, сколько до- или пред-авангарда, стала неожиданностью не только для любителей живописи, но и для специалистов. В этом обозначился особый интерес к слою отечественной куль туры, безусловно заслуживающему внимания. Сегодня речь идет о раннем творчестве художника. Оно, оказы вается, обладает своими сокровенными ценностными ресурсами. Прежде всего высвечивается тематическая широта художника, пишущего преимущественно пейзажи. Обра щается он и к натюрмортным мотивам. Самое обычное, заурядное преображается авторским видением. А говоря точнее — эстетическим вкушением воспринимаемого. По сути, для художника нет мотивов не-эстетических. Будь то «Скотный двор» (1957) или «Телега» (1957). Он записывает в своем дневнике: «Красота художнику обе спечена повсюду, даже если это коммунальная кухня. Да здравствует печка! Керосиновая лампа! (Про запас.) Кошка на твоем стуле...» (с. 131) И не только пейзаж, но подчас и натюрморт у Ни колая Ковалева превращается в некий подернутый ды м кой времени фрагмент увиденного былого («Натюрморт