Ковалев, Н. Н. Из книги воспоминаний "В продолжение любви" / Николай Ковалев // Мурманский берег : литературный альманах / Мурм. орг. Союза рос. писателей ; [гл. ред. Б. Н. Блинов]. – Мурманск, 2000.

ИЗ КНИГИ ВОСПОМИНАНИЙ 207 нии с фотографиями хижин, пещер, немецких елей. Я срисовываю с него уже с первого класса. С Иосифовым мы пишем первые этюды. Например, мос тик над Летней канавкой, под которым виднеется дом "политкаторжан" и мечеть голубоголовая с лазоревыми пестиками. ...А может быть уже без Иосифова. Его куда-то дели, переселили, пере вели. Все друзья всегда пропадают, тают как свечи, уходят в неизвестность и в ее самую глухую разновидность, в смерть. Маленькие мальчики и девочки растут наполненные разными впечатлениями, а потом пропадают, молодые, средние, старые. Вырастают новые маленькие люди — головы, глаза, серд ца... и снова... и так далее... Жизнь. А в крупном, уже поминальном плане, — история. Сердце сжимается от экзистенциальной печали... Прощай, Иосифов! Прости. Что мог я сделать для тебя — вписал в скри жали. Но более для себя, конечно. Облегчил свою любовь к тебе, поте рянному. Может ли быть, чтобы Иосифов (имени не помню) со своими печатями врожденной интеллигентности и таланта никем ни стал? Было бы жалко. Ау, Иосифов! Рисуешь? Пишешь? Играешь? Жив ли?.. Г Л А В А " О Т Р О Ч Е С Т В О В Д В О Е М " ПРОГУЛКА Мы добрались до трамвайного кольца. К маленькому сердцу пустыря собирался пучок сократительных тропи нок. В золотую тишину этого места уже бежал лязгающий трамвай. Собака предусмотрительно ушла в лопухи. (Она лежала между рельсами, приютив шись, в паузе редкого расписания). Мы стояли в центре полукруга, по кото рому двигался угомонившийся трамвай. Пыльная кинолента окон налива лась вечерним солнцем. К концу разворота окна бледнели, и трамвай оста навливался, восстанавливая тишину. Возникшая за время ожидания связь с морем лопухов сразу же оборвалась, и надо было идти садиться. Поднима ясь по ступеням, Борис задел камышовым букетом за поручни. Коричневый баллончик выбросил стайку пушинок. Они стали растерянно разлетаться, про являя незримую жизнь воздуха. Трамвай вдруг дернулся, и мы ударили зада ми о скамейку, ощутив рубленый холодок ее лакированных реек. В трамвае было пусто. Мы остались на задней площадке, ностальгически обернувшись назад, в мир, где нам было так хорошо. Море лопухов стало медленно удаляющим ся берегом. Трамвай набрал скорость, вильнул на повороте, и прогулка оста лась позади, и вот уже укладывалась в "долгий ящик" прошлого, поблески вая своими избранными моментами. Вспоминался акробатический водопой