Ковалев, А. В. Подвиг судей Мурманской области в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) / Ковалёв Александр. – Мурманск : [б. и.], 2023. – 105 с., [17 c.] прил. : ил.

92 Воспоминания А. М. Худоерко и О. Н. Кадановой перенесла огонь на вторые позиции обороняющихся. На пару минут стрельба стихла с обеих сторон, вроде наступил «перекур». Мы перезарядили диски пулеметов. К ночи мы выбили немцев из населенного пункта. Выслав дозоры и выставив охранение, разместились в одной из хатенок, чтобы перекусить и передохнуть. Пару часов, как я рассчитал, у нас для этого было. «Зарядили мы немцев на ночное отступление, а главное – наша тяжелая артиллерия им придала духу. Старшина с поваром притащили нам термос с перловкой и мясом, чай и многое другое съестное. Нехватки продуктов не было. По вечерам старшина отправлял в тыл полка строевую записку на численность личного состава эскадрона и требуемое количество продуктов, которые поставлялись через сутки. А за это время в горячих боях погибало немало казаков. И приходилось по 2-3 нормы на еще оставшихся в живых. …После позднего ужина нам подали лошадей; всем полком мы совершили десятикилометровый бросок и вышли во фланг немецкой обороны. Спешились, укрыли лошадей, приготовились к утренней атаке. Связались с танкистами и артиллерией. Ожесточенность боёв последние дни октября не стихала, тактика не менялась: мы наступали, противник отходил. Как правило, немцы выдерживали план отхода. Но мы знали их твердолобость и нередко их «план» ломали: маневрируя по фронту и в глубину обороны противника, мы частенько вводили его в заблуждение и наносили неожиданные удары там, где он не ожидал. Все же потери были большими. В эскадроне осталось 12 человек. Выбыли из строя все офицеры, тяжело ранен командир эскадрона капитан Медведев. Меня подчинили непосредственно заместителю командира полка, майору Платову. В одну из ночей наш корпус, или то, что от него осталось, отвели с передовой в тыл на 15-20 километров, выдвинув вместо нас на передний край пехотные и механизированные дивизии. Через 3-5 дней стало поступать пополнение. Главная забота: закрепить за казаками лошадей и обеспечить за ними уход. Сложное это дело – уход за лошадью. А многие «казаки» никогда в жизни лошадь под уздцы не держали, а не то, чтобы сидеть в седле. Использовался метод: не умеешь – научим, не хочешь – заставим. Но заставлять приходилось редко. В кавалерию, как правило, шли с охотой – и через 2-3 дня казак – на коне. Поступило пополнение и офицеров: кто из госпиталей возвратился, иные – по окончанию кавалерийского училища, а лейтенант Щукин – летчик-истребитель - был списан с летного дела по ранению и согласился в кавалерию (до военной службы занимался в спортивном клубе верховой езды). Переформировка частей коснулась и нас: из дивизии отобрали 15 сержантов с образованием 8-10 классов средней школы и по состоянию здоровья пригодных к военной службе в кадрах и направили в кавалерийское офицерское училище – требовал фронт командирских кадров. Легенда ходила на передовой: командира взвода – лейтенанта «хватало» на 2-3 горячих боя; командира эскадрона – на 2-х, 3-х месячную операцию. Ранение или гибель требовали замены… Сибирь Промелькнули месяцы напряженной учебы и практической подготовки в офицерском училище. Погоны дали золотые, а войне нет конца… Яссы, Кишинев, Румыния, Венгрия, Чехословакия, Польша. Опять Венгрия… Как нас воспринимали там – в этих странах? Румыны молчаливо, но враждебно, чувствовалось это – ведь они выставили против Союза целую армию дали в помощь Гитлеру, а потом - ещё 2. Их разгромили в Сталинградской битве. И ненависть уходила медленно, с боязнью. Мадьяры из союза с Германией вышли последними, и Венгрию мы освобождали под лозунгом «Уничтожим сателлита Германии – фашистскую Венгрию!». Чехи и словаки – дружественно, во всём помогали.