Ковалев, А. В. Подвиг судей Мурманской области в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) / Ковалёв Александр. – Мурманск : [б. и.], 2023. – 105 с., [17 c.] прил. : ил.

79 Воспоминания А. М. Худоерко и О. Н. Кадановой Гарь и пыль нависли над Доном. Паром с набитыми машинами, повозками и людьми оборвало с направляющего каната, закружило и понесло вниз по течению. …Собрав дивизион в походную колонну, майор Малиневский приказал уходить от Дона. Колонны не получилось, все торопились быстрее уйти от огня противника, скучились и ехали, шли по целине огромной лавиной. В полукилометре от реки движение застопорилось: проход существовал между окопами и отнесенными в стороны противотанковыми ежами только по полевой дороге, куда и устремился дивизион. Справа и слева - хорошо замаскированные дзоты и окопы с брустверами, аккуратно выложенные дерном пулеметные гнезда. В новом обмундировании, в тускло-зеленых касках, с новенькими ППШ и противотанковыми ружьями стояли и сидели солдаты. Все невысокого роста, крепкие, чистые, с улыбающимися лицами и раскосыми узкими глазками. С нескрываемой завистью и в то же время с гордостью смотрели мы на эту боевую, не тронутую войной воинскую часть. «Вот тут немцам будет остановка», - думал каждый из нас. - Такую силу из плотного донского чернозёма не выковыряешь!». Дивизия имени Оки Ивановича Городовикова, состоящая по преимуществу из калмыков, готовилась преградить путь врагу. Городовиков – герой гражданской войны, сподвижник С. М. Буденного, и одно его имя вселяло уверенность в высоких боевых качествах дивизии. Бежали мы пятый день, метались по донским степям. Спасала непритязательность конницы к дорогам – везде могли пройти: и по полевой дороге, и по целине. Трудно было определить, где линия фронта: пройдя за ночь километров пятьдесят, надеялись оторваться от противника, а наутро пулемётная стрельба - впереди, взвод разведки докладывает, что пехотная часть ведет бой с немцами. Что это за немцы: то ли прорвавшаяся вперед часть, то ли небольшой десант – никого это не интересовало. Подавалась команда: «По коням, аллюр три креста!». И опять неслись на юго-восток в пыли и сумерках. Дороги были совершенно разбиты, солнцепек и отсутствие дождей в июле превратили верхний слой земли в мельчайшую пыль. Дышать трудно, пыль горячая, липкая, висит в безветренном воздухе густым облаком, не видно хвоста впереди идущей лошади. Дивизиону поставлена задача: не вступая в боевые действия с немцами, отойти в тыл в распоряжение штаба фронта, сохранив личный состав и лошадей. Командование рассчитывало на базе дивизиона сформировать кавалерийскую бригаду, а если позволят условия, то, возможно, и дивизию. Дивизион не имел тяжелого орудия и спасался лишь за счет своей маневренности: в любое время суток он был способен совершить маневр, не связанный с дорогами, а то и переправами через речки. Лишь такие мощные водные преграды, как Дон, потребовали больших усилий. Но и реку удалось преодолеть практически без потерь. Пройдя боевые порядки калмыцкой дивизии, около двух часов ночи мы добрались до небольшого пруда, или заливчика, напоили лошадей, задали овса и тут же, где кто стоял, повалились на еще не остывшую выжженную землю и уснули. Благость сна длилась недолго: буквально через час прискакал из штаба дивизиона старший лейтенант Беляев и поднял эскадрон по тревоге. Только ощущение близкой опасности, все последние дни владевшее людьми, заставило подняться и вскочить на лошадей. Гремящие повозки, кухни, верховые, ведущие в заводе по лошади, неслись в темноту, в неизвестность. Нигде стрельбы не слышно. Огней не видно. Но никто не задавал никаких вопросов, привыкли за последнее время: раз бежим – значит, угроза реальная, кавалеристы понапрасну не бегают. Около десяти часов утра объявили привал. Дивизион рассредоточился по лощинам и балкам. Кругом, куда ни глянь, ровная степь, и не разберешь, что поблескивает вдали: то ли водная гладь, то ли марево от палящего солнца.