Ковалев, А. В. Подвиг судей Мурманской области в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) / Ковалёв Александр. – Мурманск : [б. и.], 2023. – 105 с., [17 c.] прил. : ил.

76 Из биографии и воспоминаний Худоерко Александра Михайловича «Красная Звезда», медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Чехословакии», «За победу над Германией» и другими. Александр Худоерко – соавтор книги «50 лет военным трибуналам», самостоятельно подготовил и издал книги: «Миг», «Мгновения», «Вечность», «Покаяние», «Нет ей ни конца, ни края», «Надежда», «Как непонятен этот мир», «Победа», где он рассказывает и делится впечатлениями о событиях, свидетелем и участником которых он являлся. За 45 календарных лет военной службы Александр Худоерко не имел дисциплинарных взысканий и не наказал никого из своих подчиненных. Как говорит Александр Михайлович, успехов он достигал потому, что везло на подчиненных и товарищей по службе. Он о них заботился и у них учился. Многие из них в будущем стали председателями судов, а шестерым из бывших подчиненных присвоены генеральские звания. А.М. Худоерко скончался 7 декабря 2020 года в Севастополе. Зеленова С., пресс-секретарь Северного флотского военного суда Воспоминания из книги председателя военного трибунала Северного флота, генерал-майора юстиции А. М. Худоерко и О. Н. Кадановой «Победа» В хмурую дождливую холодную осень 41-го года по скользкому тяжёлому чернозёму степной дороги с раннего утра и до поздней ночи бесконечным валом двигались на восток беженцы. Повозки с домашним скарбом и детьми, гурты скота и отары овец да редкие группки солдат с длинными старыми винтовками, разорванными ботинками с обмотками до колен, месили смолистый донской чернозем, с отупением во взоре, не ведая смысла своего движения. Приближающийся фронт двинул в отступление. Хозяйство колхоза Старой Станицы, огромные арбы загрузило мукой, картошкой, растительным маслом, салом. По паре волов медленно, но надёжно тащили арбы. Табун лошадей и отару овец гнали конные пастухи вдоль дороги. За световой день проходили до двадцати вёрст и укрывались на ночь в балках и оврагах. Бригаду эвакуированных, в которую входили казаки непризывного возраста, назначили возглавлять Тихона Грача, по старости да и по инвалидности не подлежащего направлению на фронт. Слухи о положении на фронте, о том, что немцев остановили у Луганска, вселяли надежду, что отступать дальше не придется. Но сообщения радио о положении под Москвой настраивали на тревожный лад. И в начале ноября Тихон Грач послал меня в Станицу узнать, как обстоят там дела. Стояла холодная промозглая погода, порывался дождь со снегом. Молодая крепкая лошадь под седлом вела себя уверенно, и поздней ночью шестого ноября я подъехал к дому родителей, преодолев за день шестьдесят километров тяжелой дороги. На стук в окно мать открыла дверь хаты. В передней комнате на земляном полу сидели и лежали в шинелях шестеро солдат. Старший из них настороженно посмотрел на мои сапоги, мокрый овчинный полушубок и строго, даже грубо спросил мать: «Кто это такой?». В прифронтовой полосе желание искать шпионов в то время было модным. Но ответ матери, что я ее младший сын и мне только пятнадцать лет, снял подозрения, и солдаты даже помогли мне стащить мокрую тяжелую одежду и обувь. Отец отвел мою лошадь в помещение колхозной кладовой, почистил, напоил и дал овса и сена.