Косарчук, А. В. В Ковдоре - от первого колышка : воспоминания Почётного гражданина города Ковдора, ветерана труда треста «Ковдорстрой» / А. В. Косарчук ; Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Централизованная библиотечная система Ковдорского муниципального округа», Муниципальное автономное учреждение культуры «Ковдорский краеведческий музей». - Санкт-Петербург : Центр современной литературы и книги на Васильевском, 2023.

находилось в Оленегорске, и осуществляло функции заказчика строительства Оленегорского и Ковдорского горно-обогатительных комбинатов. Позднее было образовано самостоятельное Ковдорское рудоуправление. В путь мы собрались легко одетыми, в плащах, без запасов продовольствия. Чтоб было легче идти и работать. Тем более, что через 8 километров, на станции Уполокша, есть продовольственный магазин. Там пообедаем и запасёмся всем необходимым в дорогу. Но в Уполокше (38 километр) оказалось, что продавщица уехала за товарами в Кандалакшу. Приедет только на следующий день. Посидели, отдохнули, попи ли водички и пошли дальше, до разъезда Калюжный (63 километр). Теперь раз говаривали редко и только по делу, когда нужно было что-нибудь определить, подсчитать, записать. Всё чаще нагибались, срывая бруснику и посылая её при горшнями в рот. Но брусника голода не утоляла. Ощущение было такое, будто натощак съели по килограмму лимонов. Грибов было вокруг много, но чтобы раз вести костёр, пожарить их, требовалось время, а его у нас и так оставалось мало. Добрались мы до разъезда во второй половине ночи смертельно усталыми и по-волчьи голодными. Здание разъезда было забито досками. Дом, где раньше проживали путейцы, оказался пустым, без стёкол. Что было делать? Улеглись на полу в одной из комнат, подстелив под себя плащи, ими же и укрылись. Ночь прохладная, сырая, дом-то стоит на болоте. Он и сейчас там есть. Всё время просыпались от сырости, холода и мошкары. По логике, ночью и в помещении, мошкары не должно быть, но она, вероятно, сидела в пакле меж ду брёвнами стен, в щелях пола и буквально заедала нас. Наступало утро. Солнце пригрело, на деревянном, сухом крыльце был рай. Можно было дремать и ждать. Около полудня Пётр Васильевич на пассажирском (товарно-пассажирском) поезде уехал в Ковдор, а я оставался ещё на крыльце, ожидая что-нибудь попут ного в сторону Пинозера. Часа через два услышал характерный шум поезда. Когда поезд приблизился метров на 200-250, я стал делать круговые движения рукой - знак остановки. Последовал короткий сигнал - вас понял. Машинист сбавил скорость, но останавливаться не собирался. Спасибо и на этом, пригото вился садиться на ходу. Машинисты всегда здорово ругаются на таких вот гражданских остановщи- ков поездов. Я приготовился выслушать соответствующий набор ругательств. Но неожиданно вместо ругани увидел улыбку. Машинист узнал меня и крик нул, чтобы я шёл к нему, на паровоз. Оказалось, что это знакомый экипаж паровоза, который часто по утрам при езжал к нам, на 19 километр, развозить рабочих на трассу ЛЭП. Поздоровав шись и поблагодарив за остановку поезда, сразу же попросил хоть кусок хлеба. - «Посмотри-ка, Миша, - сказал машинист, - в баульчике что-то, кажется, должно быть, нужно спасать человека». Миша достал железный сундучок, открыл его, и, о счастье, там было около полбуханки хлеба и кусок колбасы. Усадили они меня на место помощника ма шиниста у левого окна. Миша хозяйничал - то подбрасывал угля в топку, то работал резаком, то подкачивал воду в котёл. 38