Коржов, Д. В. Позову я голубя... : рассказ / Д. Коржов // Свет слова в Заполярье : антология литературы Мурмана : к 30-летию Мурманской писательской организации / [Мурм. обл. обществ. орг. Союза писателей России]. - Мурманск, 2008.

194 Свет слова в Заполярье она - отрешенно, отстранясь - смотрела в окно на встречающих. Уже когда по длинному коридору шли к выходу, вдруг забрала свою сумку из моих рук и отрывисто, резко выдохнула: - Пожалуйста, не выходи из вагона... - С какой стати, почему? - Я видела на перроне ... - она назвала, казалось, давно забытое имя Карандашика. - И что, он-то тут при чём, какое мне до него дело? - Я больше не хочу скандалов и драк. Прошу тебя, оставь меня. Она говорила всё это очень тихо, почти шёпотом: подбородок гордо вздёрнут вверх, лицо переменилось - потемнело, крылья носа нервно вздрагивали. «Опять - то же самое. И кто виноват - из вестно...» - пронеслось в голове. Но уступать я не хотел. С какой стати? Ведь она со мной: ездила со мной, приехала - со мной, наконец, спит - со мной, и - остаться в вагоне, словно меня и не было? Несмотря на её желчное шипение: «Прошу тебя, останься, прошу», из вагона мы вышли вместе. Карандашик - при галстуке, с белой розой в тонких руках -.увидел сначала её: чуть улыбнулся, за шагал навстречу. Потом - меня... Шаг его оборвался, как обрывается речь - на полуслове, внезапно. Он повернулся спиной и очень быстро, почти бегом, пошёл от нас - всё дальше, дальше. Розу оставил на сту пеньках вокзальной лестницы. Тут же кто-то из недавних пассажиров, занятый своими необъятными сумками, равнодушно наступил на неё, вдавил в камень. Она же... Она, судорожно сжимая в руке мобильный, долго и без результатно набирала хорошо знакомый номер. А потом, отчаявшись, наконец, вспомнила о моём присутствии, повернулась и чеканно, раз меренно, словно взвешивая на ладони каждое новое слово-камешек, сказала: «Прекрати. Портить. Мне. Жизнь». ...И снова звучат во мне слова той старой песни - спокойной, про тяжной, но - с затаённой тревогой, грустью внутри: «Позову я голубя, позову я сизого - пошлю дролечке письмо, и мы начнем всё сыз нова...». Но я твёрдо знаю, что так уже не будет. Никогда. ...В том же жарком, злокозненном июле мы сидели на Пяти Углах с одним моим хорошим знакомым - пили тёплое тёмное пиво, глазели на прохожих. Говорили за жизнь. Помню, он сказал тогда - безжа лостно, но точно: «Я знал, что ничё у вас с ней не будет...». На мой немой вопрос продолжил: «Это ж видно было невооружённым гла