Коржов, Д. В. Несмиренный живописец : [роман-биография] / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 270, [1] с. : ил., портр., факс.

206 Дмитрий Коржов сульманского анклава без особых приключений, прежде всего по­ тому, что полицейские там - сербы. Если и останавливали автобус, то тут же и отпускали. Чаще всего ночные разговоры с сербскими гаишниками заканчивались объятиями и пожеланиями счастливо­ го пути. «Сречан пут!» - так это звучало по-сербски... Однако обратный наш путь не всегда был столь счастливым, а полицейские столь дружественными к пассажирам автобуса с надписью «Россия» на борту. Утром, уже в Болгарии, произошло событие досадное и внешне малозначимое, но во многом предо­ пределившее наши будущие неприятности. После очередной санитарной остановки в районе Плеве- на потерялся участник Хода, представитель Белгорода, один из лидеров тамошнего славянского движения Александр Стовпец. Пропажу обнаружили не сразу - часа через полтора после слу­ чившегося. Пришлось возвращаться, искать... В итоге потеряли семь или восемь часов, и выехали в Румынию поздно вечером, когда стемнело. «Александра Ивановича мы потеряли уже в Болгарии. После короткой сшибки нашего патриарха и предводителя мурманского писателя Маслова с поэтом Тимофеевым (спор шел, кому оставать­ ся тут на случай - вдруг Александр Иванович проедет на попут­ ке и разминется с автобусом? - «Я говорю!» - «А я говорю!» - «Вы должны!» - «Нет, вы должны!» - все это было похоже на оголенный провод, сыплющий искрами) Маслов сдался и уехал искать Алек­ сандра Ивановича. Тимофеев остался...». Именно с этих слов о нашем пути домой начиналась повесть Дми­ трия Балашова «Любовь». Этот отрывочек, к слову, не вошел в книгу воспоминаний о Маслове «Живой костер». Видимо, не вполне фор­ матным, обнажено резким показался. А по мне - так самое золото! Хотя, конечно, Балашов, как мы уже могли убедиться, о Виталии Семе­ новиче чуть позже и в несколько иной тональности написал - серьез­ нее, подробнее, отдельно, порой и не без трепета некоторого. Однако Стовпеца - лидера славянского движения из Белгоро­ да, мы так и не нашли. Он догнал Ход сам - уже на границе. Дальнейшее вспоминается как кошмарный сон. Ночь, кромеш­ ная темень, холод. И - румынские полицейские, карабинеры. Са­ модовольные, уверенные в своей безнаказанности хозяева ноч­ ных дорог. Именно - хозяева. Дорогу и движущиеся по ней машины они воспринимали не иначе, как свою собственность. Это, наверно, естественно, ведь дорога для них - кормушка. Она их кормит,