Коржов, Д. В. Несмиренный живописец : [роман-биография] / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 270, [1] с. : ил., портр., факс.

138 Дмитрий Коржов Славянофил, империалист, патриот Текст исчез, но вопросы - уже у нас, нынешних читателей Мас­ лова, - остаются. Почему же он все-таки в Сталине видел гения? Сам автор на это нам уже ничего не ответит, но предположить, что стоит за этой, не самой осторожной (и на рубеже пятидесятых-шестидеся- тых, и в девяностые, да и по сию пору) формулировкой, мы можем. Думаю, главное, что привлекало, это бескорыстное служение своему Отечеству: не ради себя все, «жила бы страна родная, и нету других забот». Сталин - державник, государственник, империалист, наконец! Кто-то сказал о Черчилле, что, мол, «его игра была огром­ на». Так вот и «игра» Сталина была не меньше. При этом в подобной «игре» в XX веке ему попросту не было равных. Он остался непо­ бедимым: в борьбе за власть он уступил только смерти; создал из аграрной страны великую державу, вступил с ней в атомную эру; вместе со всем советским народом остановил фашизм; наконец, мастерски разобрался со всеми европейскими и заокеанскими своими коллегами в ялтинско-потсдамской дележке послевоенно­ го мира. Кто-то спросит, а какой ценой все это достигнуто? Да, цена немалая. Иногда неоправданно она высока. Но ведь и цели были высоки, почти всегда - сродни недостижимым звездам. Попро­ буй - дотянись! Перенапряжение всего народа - да, было. Но и преувеличивать кошмары и ужасы «сталинского режима» я бы не стал. Хватит уже, довольно напреувеличивали в прежние (не такие, к слову, далекие от нас) годы. Четкую характеристику масловского отношения к Сталину и его свершениям, как мне кажется, мы находим в «На костре мо­ его греха», хоть и сделана она не напрямую, а с помощью другого, не менее спорного и столь же закошмаренного персонажа русской истории - Ивана Грозного. Он, кстати, там его Ленину противопо­ ставляет: «А к Ивану Грозному мы еще долго обращать взор будем. Дабы страну и себя хоть сколько-нибудь понять. В наше время - распада, расчленения, растления государственного - разве можно не заду­ маться о государе, который после себя оставил государство в не­ сколько раз большее, чем принял? (Но и над тем задуматься: поче­ му на главном памятнике страны Тысячелетие России не нашлось места этому государю? Такому Государю места не нашлось!