Коржов, Д. В. Несмиренный живописец : [роман-биография] / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 270, [1] с. : ил., портр., факс.

Несмиренный живописец 109 Достоевскому. Я не сравниваю, я говорю о традиции. Он писал это в обществе, где никто ничего не хотел делать, что его и погубило, в конце концов. Что касается Футштока, то это - модель. Провоци­ рующая модель. Она существует, чтобы разбудить окружающих. Для Творца отец - такая же модель. Отец делает с Футштоком то, что с ним делал Господь. Вот так - довольно неожиданно... Замечу, что для Бога мы, люди, все же не модели. Бог уважает свободную волю человека. А насчет «отец делает с Футштоком то, что с ним делал Господь», - так Маслов Футштока в тюрьму посадил. Не Господь. А герой, между тем, - всегда «модель», некий образец, но не плакатный, а живой и грешный. Вопрос «с кого», как говаривал пролетарский классик, «делать жизнь» - вечен. Любому обществу нужны герои - насущно, жизненно необходимы, русский мир - не исключение. Футштоки нужны всегда. Особенно - сегодня. Маслов и Футшток. Футшток и Маслов. В главном они, конечно, сходятся. Тут разве поспоришь? Конечно, итот, идругой - люди дей­ ствия, люди, заряженные на поступок, внутренне готовые к нему. Но и разница не просто значительна, а велика. Пропасть между ними. И расходятся они, как ни парадоксально звучит, опять-таки, в главном - в этом самом действии, и в характере, направленности поступков, которые совершают. Действие Футштока почти всегда конкретно, часто это предмет чистой механики (в диковинной смеси порой - со шкодливостью и молодеческим удальством, как в случае, когда под отошедшего по нужде мужика бараньи кишки на лопате подложил, порой - с трагизмом и болью за родную землю, и - преступлением, как в случае с убийством браконьера) его можно увидеть. Оно проте­ кает в одной плоскости, лишено объема. Хотя почти всегда вызы­ вает симпатию и желание подражать. Кто-то скажет, что Футшток тоже решал фактически невыпол­ нимую задачу - возрождение Крутой Дресвы. Однако невыпол­ нимая - это на наш, современный, взгляд. Тогда, в конце шестиде­ сятых, когда Митька начинал свою битву за Дресву, возрождение деревни еще было возможно. Действие Маслова могло быть и столь же конкретно, и, как бы­ вает у очень немногих людей, сопряжено с принципиально иным качеством, иными задачами - на первый взгляд неосуществимы­ ми, фантастическими, вроде создания Союза славянских госу­ дарств. И еще одно важное отличие: его действие, его дело неиз­ менно подкрепляло слово. Слово и дело - они существовали в его