Коржов, Д. В. Несмиренный живописец : [роман-биография] / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 270, [1] с. : ил., портр., факс.

Несмиренный живописец 107 в рассказе, написанном три года спустя - «Синяки Митьки-Футшто- ка». Вот здесь все есть - и выверты его, футштоковские, и думы о Кру­ той Дресве, и мечта о ней - новой, ожившей, возрожденной. И ответ на вопрос, который в рассказе задает Дмитрию мать: «Смириться не надо ли? Не будет Дресвы - расходов меньше. Все равно и Дресва, и Поморье, особенно здешняя часть, - только задворки, старые да непотребные». И ответ на него - жесткий и прямой. Смириться с тем, что «на месте Крутой Дресвы пустошь будет», а это и сам Футшток прекрасно понимает, для него все равно, что от родины отказать­ ся - родных могил, отцовского дома. Без Дресвы, наверно, дешевле и проще. Но, как пишет Маслов, «не все можно деревянным метром измерить». Не все. Не все. И где уж тут смириться - не по-футштоков- ски это, да и не по-масловски. Оба - несмиренные. Живые. В «Синяках...» находим и объяснение прозвища героя - фут­ шток. Чрезвычайно характерный, показательный момент: не каж­ дый - даже из тех, кто Маслова читал изрядно и не раз, сходу, не задумываясь, вспомнит настоящие имя и фамилию Митьки-Фут- штока. Футшток - он и есть Футшток, а то, что он еще Дмитрий Во­ ронин - это дело второе. Футшток! Жердь такая длинная, которой глубину моряки измеряют. Как говорит одна из масловских старух: «И за что оно тебя так - футштоком? Ведь полосатой-то той палкой глубины меряют, а не версты. Вот верста - было бы по тебе, кото­ рый уже год ты их от столба к столбу топчешь. Ну да не сердись на старуху! Футшток - так и футшток. Ладно, что не столб...». И мы не будем сердиться, а порадуемся, что все-таки Футшток. Сколь о многом говорящее прозвище. Вроде бы - от внешнего призна­ ка плясали «называтели», двухметровый же - всем заметный, но не только. Для Маслова Футшток - некоторым образом система коор­ динат, по которой он людей определяет. Ежели соответствует, про­ шел проверку Футштоком, значит, не подведет, свой. Дальше - «Круговая порука», наверное, лучший масловский ро­ ман. Вот тут-то Футшток явлен нам всерьез - во всю ширь. С него все и начинается. Да как! «Митька Футшток за столом сидел». Обычное для Маслова дело - инверсия - изменение порядка слов в предло­ жении, причем, в самой излюбленной мастером вариации, когда гла­ гол завершает фразу. Сколько ругали за это Маслова и подчас обо­ снованно ругали. Но здесь-то, здесь такой порядок слов рождает не только интонацию, но являет нам человека, пусть пока в небольшой, но значимой степени, приоткрывает характер героя, которого нам еще предстоит узнать. «За столом сидел» - это вам не просто «си­ дел» - так, с боку припека, а, как хозяин, мощно и вольготно.