Коржов, Д. В. Мурманцы : роман / Дмитрий Коржов. - Полярный : Опимах, 2008. - 159 с. : ил., портр. ; 22 см. - (Серия "Екатерининская гавань").

Глава 2. ХМЕЛЬНЫЕ ГРАНАТЫ 6 9 жаном пальто и с небольшим чемоданчиком. Двое конвойных, мая­ чивших за спиной новичка, не втолкнули его, как чуть раньше Алек­ сея, внутрь, но просто проводили до дверей. Человечек прошел меж лежащих и сидящих тел и, как вкопанный, встал в самой середине камеры, испуганно шаря взглядом по сторонам, пытаясь найти себе место. —О, новый клиент! Да еще какой! —присвистнул один из оби­ тателей тюрьмы —разбитной малый в телогрейке и узкогорлых ще­ гольских сапогах. —Ты кто, паря? —спросил он вошедшего. Тот лишь повел на него глазами и ничего не ответил. —Немец, похоже... —заключил дознаватель. — Офицер, ты бы хоть спросил у фраера этого — откуда он взялся-то такой краси­ вый? Чистенький, нарядный, как жених, да с багажом еще? Алексей освободил место рядом с собой, позвал по-английски: «Кам хиэ, плиз...», и, лишь когда человечек с почтительным покло­ ном присел слева от него, спросил у вновь прибывшего, кто он и откуда. Новичок оказался итальянцем. На языке Шекспира и Кип­ линга изъяснялся он плохонько, но все же смог, не без труда, объяс­ нить Кольцову причину ареста. Оказалось, робкий и незлобивый с виду итальянский повар нагрубил английскому солдату. —Тоже англичане? —спросил Тони —так звали нового знако­ мого Алексея, указывая на ссадины на лице русского офицера. Кольцов кивнул: —Они... Тони, вздохнув, понимающе кивнул и словно бы одним движе­ нием придвинул к себе и открыл свой кожаный саквояж. Там ока­ залось все необходимое —от салфеток до будильника. Кольцов так и не понял, как повару позволили все это взять с собой в камеру. —Я им сказал, что без этого умру. Поверили... —на ломаном ан­ глийском, отчаянно жестикулируя, объяснил итальянец. —Только бритву и зеркало забрали. Одеколон —оставили... Так сказал Тони и протянул Алексею вату и прозрачный фла­ кон, на самом дне которого колыхалась голубоватая, цвета морской волны кёльнская вода. Кольцов впервые с момента побоища с бри­ танским патрулем смог избавить лицо от крови и грязи —умыться в камере было негде. Одеколон колко обжег места ссадин, что на­ помнило Алексею детство — первые царапины, хлопоты его гу