Коржов, Д. В. Мурманцы : роман / Дмитрий Коржов. - Полярный : Опимах, 2008. - 159 с. : ил., портр. ; 22 см. - (Серия "Екатерининская гавань").

Глава 5 . ВОЗВРАЩЕНИЕ 9 7 Когда Кольцов поднялся из-за стола, она сама —быстро, реши­ тельно —шагнула к нему навстречу, обняла, жадно, длинно поце­ ловала в губы. Впервые была она так безоглядно близка, впервые так щедро и отчаянно дарила ему тепло своего тела. И, кажется, все для себя решив заранее, ничего не боялась... Алексей потом еще долго не мог забыть, отодвинуть куда-то в дальний ящик два чувства, что правили им в тот день: счастье и боль. Счастье — оттого, что он после полугодовой разлуки вновь видел человека, думы о котором, подобно теплому камельку, согре­ вали его и в монастырской Печенге, и в Архангельске. Боль —оттого, что рядом с радостью в нем тяжело ворочались слова, которые нужно сказать этому человеку —страшные, холод­ ные, как земля на кладбище. Рядом с радостью, как часто бывает, стояла смерть. И он все отодвигал, отталкивал от себя ту страшную весть, с ко­ торой пришел в этот дом. Отталкивал не смерть, но все, что прино­ сит проклятая с косой в мир продолжающих жить людей. Хоть и понимал, что длящееся его молчание боль не смягчит, что говорить все равно придется —такова уж его скорбная доля. Они уже пили чай с миндальным печеньем, что Кольцов купил утром в кантоне, он рассказывал ей о монастыре и поездке на маяк, о поморе и его дочке, и все не решался заговорить о главном. Наконец, решился. —Дарья Кузьминична, я... —сказал он и замолчал. Недосказан­ ная фраза повисла в воздухе, словно нелепый и странный обрубок, как крошечный, тревожный фрагмент неведомого, скрытого от ос­ тальных большого целого. И это неясное целое страшило. Поди уга­ дай: что там скрыто от глаз —радость ли, беда ли... —Что? —как-то особенно тихо спросила Даша —затаенно, сдав­ ленно, словно не желая, чтобы он отвечал. Она, как ему сначала показалось, все поняла сразу — еще до тех его слов, которые он все-таки заставил себя произнести. Ведь о том, что инженер Сазо­ нов умирает, здесь знали — весь последний месяц тот провел в больнице, и давно было ясно, что его смерть —дело времени. Но Алексей ошибся. В самое страшное — смерть близких — не ве­ ришь. Отказываешься верить, даже если это происходит на тво­ их глазах. Когда он сказал то, что должен был сказать, Даша, как ему пока­ залось, не переменилась в лице. Лишь побелела, как больничная