Коржов, Д. В. Мурманцы 1942 : роман / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Опимах, 2011. - 229, [2] с. : ил., портр. ; 21 см. - Продолж. романа «Мурманцы».

—Вижу... —кивнул ошарашено недогадливый грузчик. «Эмка», уверенно взлохматив шедший всю ночь, еще не притоптанный, чистый снег, круто развернулся и, газанув, лег­ ко побежал но направлению к проходной порта. —Так что ж она, Филатова, —враг народа? —глядя вслед черной машине, озадаченно вопросил городошниковский на­ парник. — Заткнись! — мрачно буркнул Пашка, и вновь взялся за носилки: —Тяни, давай! Шевели оглоблями! А черная «эмка», юркнув в гюртовские ворота, уже, ровно, упрямо фырча, как ученый зверь, неслась по Мурманску —по Шмидта, мимо вокзального барака, мимо Пяти Углов, к тюрь­ ме... Но Маша города не видела, в окна не смотрела —думала. Думала почему-то не о себе, о другом. Об Алеше, о послед­ нем разговоре с ним. Еще —о «Синеве», о сестре Елке и своем старпоме Митьке, которому н еж данно -негаданно выпало стать капитаном. Думала и о ждущем экипаж «Синевы» про­ мысле, будущем рейсе, которого для нее не будет. Ей выпал другой рейс. ...Железная дверь с окошком посредине тяжело, с суровым, уверенным скрипом отворилась, а йотом — как показалось Маше, заметно быстрее и почти беззвучно, закрылась за ее спи­ ной. Стало темно и тихо. Слышно было только, как отмерива­ ет шаги коридорный, здешний хозяин -- как звякнули, подали голос ключи на его поясе, да тут же и смолкли — перехватил он им горло, умерил привычно и твердо... Света тоже почти не было —таился он лишь в прорезях дверного окошка, через которое заключенным подавали тюремиую баланду. Таился, как чужой, почти неощутимо, —потаенный, неразговорчивый, как вся здешняя жизнь. Филатова какое-то время стояла, не сходя с места —жда­ ла, пока глаза привыкнут к темноте. Когда, наконец, разгляде­ ла в углу узкой, похожей на каменный сырой пенал, камеры нечто похожее на кровать, добралась до нее, осторожно при ­ села на край. Подумала недовольно, с острой неприязнью к себе — так, словно что-то сделала не так, сфальшивила, сби­ лась с курса, и вот она —расплата: «Как же темно...» Она огля­ нулась вокруг, потрогала влажную, неровную стену без шту­ катурки и сказала — почему-то вслух, громко, будто желала, чтоб хотя бы эта скользкая и грязная стена ее услышала: — И никакого моря... 210