Коржов, Д. В. Город между морем и небом : роман / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Опимах, 2015. - 188, [3] с. : портр. ; 20 см. - 3-я часть трилогии «Мурманцы».

но во дворах он еще царил, как полновластный самодержец, вроде Николая Кровавого году так в 1910-м, с кондачка и не разгребешь... Революция надобна. Ветер рвал па части и вязал в узлы влажный холодный воздух с туманом пополам, дышал в лицо морем и непогодой. Сыро было и под ногами, и в небесах. Дождик —мелкий-мелкий, противный, кажется, неумолкал ни на секунду. Асолнце... Солнце ие показывалось, словно и не было его вовсе —даже там, за облаками, которые серой и мокрой стеной заслонили небесное светило от Города. На скрипучей, вяло пыхтящей полуторке мимо Городошпикова как раз провезли гуриик, па котором какой-то безумный физкультурник не уставал накручивать «солнышко» за «солнышком». «Эх, солнца бы! Настоящего! —взмолился Пашка. —Ну, хоть бы на грош... На копеечку! Хоть краешек!» —Гляди, к концу дня еще и снег пойдет! —будто услышав его моль­ бы о солнце, заверил Городошпикова сосед по праздничной толпе — угрюмый, молчаливый дядька с выпученным, как у рыбы, холодными глазами и тяжелым подбородком. —У нас ие заржавеет... —с полуулыбкой хмыкнул Городошни­ ков, поглядел па соседа с недоверием, но спорить, однако, не стал: — Мурманск —он такой. С ним пе забалуешь. Апотом вспомнил ту девчонку «в капельках первой росы», в туф­ лях и вольно распахнутом пальто. Распахнутом навстречу весне, ка­ ким-то, еще неведомым, только еще ожидаемым теплу и солнцу, и сно­ ва улыбнулся, широко, привычно, как будто эта самая весна уже настала. Сказал громко: —А все-таки май. Май! Не только себе и соседу своему угрюмому сказал, конечно. Не толь­ ко демонстрантам и милиционерам, солдатам и студентам, рыбакам ишкольникам, алкоголикам и тунеядцам, вроде него самого, —всем, кого выплеснул Первомай па родные улицы и площади, сказал. 11е только им. А всему, еще зимнему, только еще пробивающемуся к теп­ лым и светлым дням, мурманскому черио-серому в эти первые майс­ кие часы, уставшему от холода миру: —А все-таки май. Май! 75