Коржов, Д. В. Город между морем и небом : роман / Дмитрий Коржов. - Мурманск : Опимах, 2015. - 188, [3] с. : портр. ; 20 см. - 3-я часть трилогии «Мурманцы».

Она собрала в острый, костлявый свой кулак даже не силу —ее-то в Филатовой, кажется, совсем уже пе осталось, вся в тюремный хаос да в пересылочно-этапные мытарства ушла, по —злость. Этой-то голу­ бушки в ней вдостатке имелось —от побоев ушкуйников тюремных и срама и грязи вагона, в котором Маша везли сюда, в Ухту, в лагерь, ее меньше пе стало. Апервые дни в лагере злость эту только умножи­ ли, сделали отчетливей и жестче. Не убывала и ворочалась она в Фи­ латовой или, если по-здешпему, з /к Щ-4032, тяжело и уверенно, как дикий мохнатый зверь в своей норе. Злость —на врагов и их прихвостней многоликих (вроде про­ ворных ухарей-нквдшпиков, что в два счета сделали ее английской шпиопкой, или вот этой блатняги крашеной, которой понравились ее, Машины, сапоги и она теперь их даже пе просит, а требует: «Мои будут! Дай!»), которые всё ие дают Стране Советов жить спокойно и счастливо. Злость —и за себя. И —за траулер свой, за «Синеву», которая мается где-то в море, без нее и, как казалось Маше, без рыбы. И —за страну, которой эта рыба нужна сейчас, как никогда. Вот та­ кая жила в ней злость. Черпая. Тяжелая. Как камень. Вот этот камень и собрала Филатова в кулак. И —ударила. Кам­ нем! Наотмашь —между бесстыжих глаз этой блатной красотки с гнилыми зубами. Та настолько не ждала отпора, а уж тем более такого, что и пе ду­ мала уворачиваться или защищаться —так была уверена в воровс­ кой своей безнаказанности. Но па сей злокозненный случай рыжей явно пе подфартило. Не с политической ее на этот раз свела судьба, точнее, с политической, да не с той. ...Удар оказался столь силен и точен, что сбил ее с пог. Но пе только. 11е только. Маше почувствова­ ла, что попала во что-то мягкое и скользкое... — А-а-а... —катаясь по полу, надрывно пыла рыжая, а потом, мучас от боли и нежданного страха—мол, что со мной такое сделали, выдавила из себя, видно, желая, чтоб пожалели: —Эта сука мне глаз выбила... Блатная схватилась за лицо, не уставая обиженно, точь-в-точь, как старая пароходная труба, гудеть, стонать и жалиться: «У-у, язви тя! Бо-о-ль-но как...» Маша скорее почувствовала, чем заметила, как по невидимому ей знаку начали ползти к ней три серые, точь-в-точь крысячьи тени - 54